Глава 3. Расследование Вальпурги Блек.
Вальпурга Блек несколько дней отходила после отъезда сына. За то время, что Сириус вернулся домой, она привыкла видеть его каждый день. Она никому бы не призналась, но была просто счастлива, что сын вернулся. Меньше месяца Сириус был дома, а сейчас дом без него пуст.
Вальпурга Блек взглянула на мужа, который с сосредоточенным видом читал газету. Она заинтересовано посмотрел на хмурящееся лицо Ориона Блека.
- Что-то случилось? – спросила она.
- Хмм, - хмыкнул тот в ответ, потом поднял глаза на жену. – Им всем придется очень туго, когда я подам иск за моральный ущерб.
- Ты о чем? – Вальпурга вопросительно приподняла бровь.
- Никто не смеет порочит наше имя, - произнес Орион.
- Хмм? – Вальпурга ничего не поняла.
- Дело в том, что они все еще обвиняют Сириуса, - проговорил Орион. – А я этого так оставлять не собираюсь. Что же, пора приступать к делу.
На следующий день в судебный отдел Министерства поступило сразу несколько исков от семьи Блеков на клевету. Орион принялся за дело с маниакальным рвением. Сначала все восприняли эту ситуацию, просто как замашки благородного семейства, но вскоре стало ясно, что Блек не отступиться, и при возможности разорить всех, и еще спляшет на могилках. Орион довел дело до суда за две недели. Пять газет магической Англии выступили в качестве ответчиков. Результатом разбирательства стало то, что три из них просто напросто закрыли, а со всех пяти еще и сняли деньги за нанесение морального ущерба. Общественность была в шоке. Редакторов двух оставшихся газет обязали написать опровержение, а также принести публичные извинения Блекам. Тем не оставалось ничего другого, как выполнить требования суда. Орион Блек на этом не остановился. Он занялся иском Сириуса, который тот подал на плохое обращение своих бывших коллег. Ориона пытались вразумить, даже слегка припугнули, но это привело к совсем другому результату, тот удвоил усилия. Министерству уже хваталось за голову. Где-то в кулуарах здания прозвучала мысль, что Орион Блек успокоится только в могиле. В конце концов, перед самым рождеством состоялся очередной суд, только теперь в качестве ответчика выступал аврорат. Все уже понимали, что легче пойти навстречу Блеку, чем пытаться доказать, что никто не виноват. Несколько авроров были понижены в рангах за превышение полномочий, самому аврорату пришлось выплатить Сириусу компенсацию. В Министерстве только надеялись, что Орион Блек больше не предпримет никаких судебных разбирательств. Зря надеялись.
Сразу после рождества Орион Блек выдал такое, что все схватились за голову, в том числе и Дамблдор – он потребовал Гарри Поттера на правах его крестного деда. Вальпурга Блек во всем поддерживала мужа.
Пока Орион занимался судебными делали и восстановлением справедливости, а также имени Блеков, Вальпурга упорно работала с кровью Лили, которую ей предоставил Сириус. Ее захватила идея сына о том, что сильные магглорожденные маги, скорее всего, не являются магглорожденными. Доказать это стало ее идеей-фикс. Орион часто про себя посмеивался над женой, и с гордостью вспоминал сын, сумевшего на пустом месте придумать такое, что уж говорить, отсутствием воображения Сириус никогда не страдал.
Вальпурга занималась домом, а все свободное время сидела над составлением родословной Лили Эванс-Поттер. Вся идея кровной родословной состояла в том, что сначала делался тканый гобелен, на котором затем уже будут проявляться имена. Но это все утрированно говоря, на самом деле процесс создания такой родословной был намного сложнее. Тканая основа готовилась почти год, на это уходило много сил и времени. Женщина была настолько заинтересована в процессе, что стала не только заниматься магической составляющей своего расследования. Она даже себе не могла объяснить, что же ее так привлекло в Лили Эванс.
Орион Блек выделил жене сумму, а также познакомил ее кое с кем, кто мог помочь ей в поисках. Вальпурга наняла через криминальные элементы детектива с маггловском мире, который должен был досконально выяснить историю семьи Эванс. Параллельно с ним поисками занимались и магические представители криминального мира. Огласка Вальпурге была не нужна.
Орион пропадал на судах. Вальпурга ткала основу и ждала результатов расследования, а также часто вспоминала, что семья Блеков раньше была другой.
У Ориона Блека было два брата. Один стал отцом трех девочек – Андромеды, Беллатрикс и Нарциссы, а вот второй – Октавиус, младший из братьев, однажды просто исчез. Его поисками занимались долго и упорно, но тот просто пропал и никакие средства не давали результата. Родители Ориона были в шоке, они обожали младшего сына. Октавиус пропал за год до рождения Сириуса, ему был всего двадцать один год. Дальнейшая его судьба так и осталась неизвестной.
Семью Блеков, кроме Сириуса, считали приверженцами Темного лорда, как впрочем, и все семьи темных магов. Но, если смотреть на ситуацию изнутри, это было не так. Чистокровным семьям просто не оставили выбора, общество само подтолкнуло их в объятия Темного Лорда. Орион и Вальпурга были ярыми приверженцами традиций чистокровных семей, и, по большому счету, им очень не нравилась политика Министерства и Дамблдора по допущению в общество магглорожденных. Чистокровные были не против магически сильных магглорожденных, так как всем нужно чем-то разбавлять кровь рода, если они не хотели, чтобы однажды этот самый род вымер. Свежая кровь была нужна и это понимали все. Магглорожденные помогали выжить и выйти на новый уровень развития. Чистокровные не афишировали свои традиции, тем более отношение к бракам с сильными магглорожденными, просто потому, что считали это внутренним делом рода. Дети-полукровки оказывались намного сильнее, чем если бы ребенок родился от двух чистокровных. Решение о привлечение в род свежей крови принималось раз в четыре-пять поколений. В семье Блеков, а именно в линии Ориона и Вальпурги, свежая приходиться на ребенка Сириуса, хотя бы одного. В семье Поттеров тем, кто должен был жениться на магглорожденной, был Джеймс. Это Вальпурге удалось выяснить, но потребовалось много усилий и денег. Поттеры следовали традициям чистокровных. Малфои влили свежую кровь три поколения назад, а значит ждать новой крови они будут или от внуков, или от правнуков Драко.
Многие считали, что чистокровные не знали о родословной Темного Лорда, но это было совсем не так. Да, зачастую они называли полукровок грязнокровками, но это не относилось к детям, рожденным в чистокровных семей. Были ведь и другие маги, которые настолько смешали свою кровь с кем попало, и это привело к рождению слабых магов, а зачастую сквибов. Рождались сквибы и в семьях чистокровных, но они становились очень богатыми и часто влиятельными личностями в мире магглов. Можно сказать только то, что чистокровные не ненавидели магглов, просто считали их другими, не достойными их внимания. Но если в семье был сквиб, ему давалась возможность стать чем-то большим, а не обычным обывателем. Чистокровные оставались чистокровными, даже в мире магглов.
Все влиятельные семьи, поддержавшие Темного лорда, были в курсе того, кто такой Волдеморт. Но дело в том, что сам Волдеморт не мог смириться со своей родословной и его можно было понять – Меропа Мракс влюбилась в маггла, а не в магглорожденного мага, но они-то, чистокровные знали, что если род силен, то и при партнерстве с обычным магглом мог родиться выдающийся ребенок, как и получилось в случае с Томом Марволо Реддлом. Чистокровные последователи Волдеморта уважали молчание своего лорда, поэтому и не распространяли никаких сведений о его происхождении. Так он и был известен в миру, как потомок самого Салазара Слизерина.
Никто не знал, что богатые и сильные чистокровные семьи, пошедшие за Волдемортом с течением времени стали сомневаться в целесообразности общения с Волдемортом, просто потому, что тот перестал быть тем, кто соблюдает традиции чистокровных, превращаясь в обычного убийцу-маньяка.
Блеки были одними из первых, кто отошел в сторону, тем более Орион знал, кто виноват в смерти его младшего сына. Он догадывался, что Регулус сделал что-то, что навлекло на него гнев Темного лорда. Позднее он в этом уверился, когда наблюдал за Сириусом и его поисками. Конечно, Орион не был таким наивным, чтобы поверить в раскаяние Сириуса, и именно по этой причине устроил те несколько порок, ожидая, что сын в первый же вечер смотается из дома, но Сириус остался, а Орион заинтересовался причинами. Поведение Сириуса несколько озадачивало, но последующие события, а особенно те, что произошли в Хеллоуин, натолкнули Ориона на мысли, что сын, а возможно и Поттеры, и их общий друг оборотень ждали чего-то подобного. За эти две с небольшим недели, что Сириус провел в доме их отношения действительно изменились, и Орион не хотел потерять своего последнего сына, и похоже, уже не потеряет. Отправив сына из Англии, Орион был уверен, что тот будет в безопасности, тем более Волдеморт исчез, к сожалению, не навсегда, метка лишь посветлела, основательно, но только посветлела, а значит, он вернется. Орион принял решение – Блеки не вернуться на службу к Темному лорду, если, конечно, такое решение не будет грозить гибелью семью.
Помимо судебных заседаний Орион занялся еще одним дело – налаживанием связей и отношений с другими чистокровными семьями. Ему необходимо было знать, что те думают по поводу всего случившегося. Он не торопился. С газетчиками и авроратом разделаться было легче всего, но главной задачей он считал получение опеки над маленьким Гарри Поттером.
Вальпурга, занятая расследованием родословной Лили Эванс всеми возможными путями заодно и копнула вглубь семьи Поттеров. После Рождества, которое они провели в доме Малфоев, Вальпурга явилась в кабинет мужа со стопкой пергаментов, свитков и парой фолиантов.
- Дорогая? – Орион вопросительно изогнул бровь, глядя на жену.
- Я хотела с тобой поговорить и кое-что показать, - Вальпурга положила свою ношу на стол и села в кресло напротив мужа.
- Я тебя слушаю, - Орион откинулся на спинку своего кресла и выжидательно посмотрел на жену.
- Ты помнишь, что говорили о семье Поттеров? – спросила Вальпурга. Орион сначала недоуменно посмотрел на жену, потом нахмурился. Вальпурга следила за его реакциями. – Хорошо, я задам вопрос по-другому. Ты помнишь, что Темный лорд говорил о потомках Основателей?
- Хмм, насколько я помню, он желал быть единственным и неповторимым, - с легким сарказмом произнес Орион.
- Да, совершенно верно, - кивнула Вальпурга. Орион прищурился.
- Гриффиндор. Поттеров все считают потомками и единственными наследниками Гриффиндора, - задумчиво произнес Орион.
- Неправильно считают, - произнесла Вальпурга. Орион удивленно воззрился на жену.
- Что значит не правильно? Всем известно, что они потомки Гриффиндора.
- Нет, дорогой, они , конечно, потомки, но отнюдь не Гриффиндора, - улыбнулась Вальпурга. Орион с удивлением смотрел на жену.
- Объясни, - Орион подался вперед и впился в жен пристальным взглядом.
- Поттеры ведут свое происхождение от времен более ранних, чем времена Основателей.
- Ты хочешь сказать, что они потомки Мерлина?! – воскликнул Орион. Вальпурга рассмеялась.
- Что ты, дорогой, это было бы слишком. Нет, они не потомки Мерлина. И не смотри на меня так, они не потомки Морганы и ее детей, и даже не Артура.
- Тогда, чьи? – Орион совсем перестал понимать свою жену. Вальпурга встала с кресла и стала разворачивать один из свитков. Орион в изумлении уставился на копию гобелена Поттеров, сделанную до рождения Джеймса, так что ни его, ни Лили, ни их сына на ней не было.
- Где ты это достала? – наконец, выдавил он из себя Орион.
- Ты сам меня учил, деньги могут открыть любую дверь. Я только воспользовалась твоим советом. По моей просьбе кое-кто провел почти месяц на раскопках дома Поттеров в Годриковой лощине. Взломать там защиту ничего не стоило. Оказывается, рухнул только внешний фасад, но все, что было под землей осталось в целости. Но, знаешь, что самое удивительное, в доме почти ничего ценного не осталось, так, только видимость. Никаких украшений и ценных вещей, никаких портретов. В подземельях была снята вся защита, и это не связано со взрывом дома. Защита была лишь на входе в подземелья.
- Дорогая, не забывай, дом был лишь временным убежищем для Поттеров, - покачал головой Орион, но сам снова вернулся к той мысли, которая у него появилась несколько месяцев назад – Сириус, Люпин и Поттеры что-то подозревали.
- Но все равно странно, - произнесла Вальпурга. – Но я не об этом. Дело в том, что в одной из комнат была найдена вот эта копия.
Орион склонился над копией гобелена и стал прослеживать путь от имени Джонатана Поттера наверх. Он был весь внимание, не торопился сразу глянуть наверх гобелена. Наконец, он добрался до верха.
- Эрек? Эрек – рыцарь круглого стола? – Орион поднял ошеломленный взгляд на жену.
- Да, именно так, - кивнула Вальпурга. – Помнишь историю Эрека?
- Не совсем, напомни, - Орион взглянул на жену. Вальпурга взяла еще один из свитков и развернула его, но не стала читать, а пересказала сюжет своими словами, иногда заглядывая в текст.
- Это история пылкой юношеской любви, сразу встретившей ответное чувство и легко завершившейся счастливым браком. Эрек знатен и богат, Энида бедна — она дочь полунищего дворянина, вконец разоренного феодальными усобицами. Но это социальное неравенство не становится основой конфликта. Энида появляется впервые перед героем в бедном платье, поношенном, выцветшем и заштопанном, но оно лишь еще лучше оттеняет ее красоту. Эрек побеждает на турнире и становится мужем избранной им дамы. В ристании, на охоте юноша проявил себя незаурядным рыцарем, он снискал одобрение своих товарищей и восхищение двора Артура. Энида стала украшением придворного общества, пленив всех своим умом и красотой. Эрек, растворившись в своей радостной и спокойной любви к Эниде, совершенно забыл о долге рыцаря. Товарищи горячо его осуждают, и сама Энида горько оплакивает позор мужа. Полон драматизма их утренний разговор, в постели, когда молодая женщина бросает ему горестный упрек. Этот разговор — момент мгновенного озарения для героя. Он внутренне перерождается. Из нежного и мягкого он становится твердым и даже жестоким. Юноша решает доказать своим товарищам и Эниде, что он настоящий рыцарь и никакие любовные радости не заслонят от него его воинских обязанностей.
Лес, по которому едут Эрек и Энида (причем она едет впереди, но не должна предупреждать его об угрозе), мрачен, молчалив и бескраен. Приключение следует за приключением. В ходе этих «авантюр» подвергаются проверке не только смелость и сноровистость Эрека, но и любовь Эниды. В конце концов, Эрек побеждает в схватке с Мабонагреном, вечным стражем чудесного заколдованного сада и тем самым снимает злые чары с целого королевства.
Если Эрек из нежного и любящего стал резким и грубым, то Энида осталась прежней. Ее любовь выдерживает все испытания. Любовь Эниды — это торжествующая, всепобеждающая любовь. Но любовь столь же сильна и в сердце Эрека. Он пытался подавить ее, на время изгнать из своего сердца. Но в конце концов и здесь любовь торжествует победу. Супружеская любовь вновь торжествует, но уже не заслоняет собой рыцарские подвиги и не подменяет активную деятельность.*
Вальпурга замолчала и посмотрела на мужа, ожидая его реакции на ее рассказ истории Эрека и его жены Эниды.
- Мда, - только и произнес Орион. – Я как-то никогда не задумывался о том, что у рыцарей круглого стола могли быть дети, а у тех еще и так до наших дней. Но каким образом они стали магами?
- А вот это самое интересное. Этот фолиант я нашла в нашей библиотеке, - Вальпурга посмотрела на мужа и уточнила. – В тайной библиотеке. Оказывается, у нас много интересного содержится на полках, и какое счастье, что есть каталоги.
- Валли, а можно ближе к делу? – Орион умоляюще взглянул на жену. Та усмехнулась в ответ.
- Энида была ведьмой, но скрывала это до последнего. Эрек так и не узнал тайну своей жены. Энида наложила на своих детей скрывающие и ограничивающие чары и сняла их только после смерти мужа. Именно она была той, кто придумал фамилию, когда все стали ими обзаводиться. Так появились Поэторы, которые затем превратились в Поттеров. Если посмотреть на всю историю этого рода, то на ум приходить только одно…
- Маги любви, - тихо закончил за нее муж.
- Да, ты прав, мне тоже это пришло на ум. Тогда я стала копать дальше. К сожалению, очень мало известно о самой Эниде, нет никаких источников о ней. Но все браки Поттеров всегда были счастливыми, никаких разводов или серьезных ссор.
- А это признак любовной магии, - задумчиво протянул Орион.
- Да, а теперь посмотри на отношения Лили и Джеймса, - кивнула Вальпурга.
- Маг любви входит в наследие в шестнадцать лет, - прищурился Орион. – Изменения в отношениях между Лили и Джеймсом начались после его шестнадцатилетия. Девушка была его истинным партнером.
- Да, дорогой. Лили Эванс была его истинным партнером. Никому больше не светило стать ее избранником, как только маг любви вступил в силу. А это также объясняет, почему Сириус и Ремус так к ним привязаны.
- Да, он идеальная пара, где один маг любви, а второй его партнер, а значит, становится катализатором для силы первого, - кивнул Орион.
- И маленький Гарри Поттер тоже маг любви, - кивнула Вальпурга.
- Надо забрать его от Дамблдору, или куда он там его засунул. Срочно, - Орион вскочил с кресла и стал нервно вышагивать из угла в угол.
- Вопрос в другом, знает ли Дамблдор о том, кто такой Гарри и кем был его отец, - сказала Вальпурга.
- Вот поэтому мы и должны забрать мальчика как можно быстрее. Более того, я думаю, что Дамблдор считает, что Поттеры потомки Гриффиндора. Правда ему навряд ли известна. Дамблдор не дурак, но не думаю, что Поттеры так уж легко делились своими секретами, как и любая чистокровная семья. Ты что-нибудь выяснила про Лили? – Орион остановился и посмотрел на жену.
- Пока нет, - покачала та головой.
- Тогда, тебе стоит продолжить свои изыскания, а я начну предпринимать более активные действия, чтобы получить опеку над мальчиком, - произнес Орион.
После этого разговора Орион действительно стал предпринимать решительные шаги в отношении Гарри Поттера, что порядком портило нервы Министерству, которое считало, что Блеки, наконец-то, успокоились, и Дамблдору, который не мог понять, зачем это нужно Ориону. Все заседания в Визенгомоте проходили за закрытыми дверями, никакая информация в кои-то веки не просачивалась из Министерства. Орион не собирался сдаваться. По завещанию Поттеров, а также по закону, мальчик должен был быть с Сириусом, но кто же будет спорить с Дамблдором, который к тому же был главой Визенгомота. Попытка за попыткой проваливались, но Орион продолжал давить на всех. Даже попытка выяснить местоположение ребенка ничего не дала, Дамблдор не сказал ни слова. Орион видел его довольную улыбку, когда стало ясно, что никто не может найти мальчика, но в то же время был уверен, что и сам Дамблдор не проверяет то место, куда спрятал ребенка.
Некоторые чистокровные семьи были в курсе действий Ориона, но никто не вмешивался. Они ведь прекрасно понимали, что могут несколько лет жить спокойно, не оглядываясь на Темного лорда. Они наблюдали, делали предположения, но не вмешивались. А Орион продолжал свое давление на Министерство. Так продолжалось почти три года, но результатов не было. За это время стало известно кое-что еще, но эту информацию Блеки не выносили на общественность. Это был козырь, но вот знать о нем всем не следовало, особенно Дамблдору.
Вальпурга Блек все-таки получила ответ на свой вопрос, кто такая Лили Эванс. Сначала ответ пришел от маггловского детектива, который узнал, что Лили была приемной дочерью. Эвансы удочерили девочку прямо в родильном отделении, ей было всего три дня от роду. Мать девочки умерла при родах, а об отце было известно только то, что он умер за три месяца до истечения срока беременности. В сумочки молодо женщины было обнаружено свидетельство о смерти. Мелани и Теренс Хиллы никогда не видели своей дочери. Самое интересное началось тогда, когда выяснилось, что Мелани и Теренс Хиллы появились из ниоткуда. Детективу удалось узнать немногое, но одно было ясно, родители составили завещание и все оставляли своей малышке. К расследованию подключился маг, который до этого занимался поисками в доме Поттеров. Ему-то и удалось по некоторым признакам выяснить, что Хиллы были магами, но по какой-то причине скрылись из магического мира. Но более этого выяснить не удалось. Осталось ждать только результатов от родословной. Тканая основа была готова, и Вальпурга занялась ее составлением.
На это ушел еще год. Но было что-то странное родословной, она замерла на именах родителей и не стала ползти вверх, а родословная, сделанная на крови, даже если человек был магом, должна была показать как минимум шесть-семь поколений, а у магов до двадцати, если таковые имелись. Такая ситуация могла означать только то, что Мелодии и Теренс Хилл применили темную магию, чтобы скрыться. Вальпурга занялась очисткой. За четыре месяца до четвертого дня рождения Гарри Поттера Вальпурга Блек стояла над родословной и в ужасе смотрела на него, вернее на имя отца Лили Эванс-Поттер – Октавиус Марис Блек.
Когда Вальпурга пришла в себя, то ринулась к мужу в кабинет, который в это время беседовал с Абрахасом Малфоем и Ангусом Паркинсоном.
- Орион, я нашла Октавиуса! – Вальпурга влетела в кабинет, забыв о гостях мужа. Орион выронил бокал с виски, двое его гостей замерли в замешательстве. Через полчаса, когда они остались одни, Вальпурга показала ему составленную родословную. Еще через десять минут они стояли перед гобеленом Блеков. Имя Октавиуса, которое в свое время поблекло, и не содержало даты смерти, теперь было красным и с датой смерти, от него шла линия к Настурции Александре МакФерран, а от них обоих опускалось к Лилиане Натаниэле Александре Блек, которая в свою очередь была связана линией с Джейсом Поттером, замыкало эту цепь имя Гарри Джеймса Поттера.
- Мерлин всемогущий, Гарри наш внук, - Орион со стоном опустился на диван
После долгих размышлений они решили не придавать огласке этот факт, никто не должен был знать, кто такой Гарри на самом деле.
Но была еще одна особенность в гобелене: рядом с именами Лили и Джеймса стояла дата смерти, но какая-то тусклая и имена не стали красными. Очередная загадка, с которой решила разобраться Вальпурга. А Орион продолжил воевать за Гарри, все также безрезультативно. Но к этому времени Орион и Вальпурга уже больше года общались с сыном через камин, знали об успехах двух молодых людей. Орион чувствовал, что сын что-то скрывает, но не настаивал на правде, поскольку секреты были и у него с женой.
Орион с огромным удовольствием общался с сыном и Ремусом, он был горд, что молодые люди смогли добиться таких успехов за такой короткий срок. Особую гордость он испытал, когда узнал о предложениях работы поступивших Сириусу и Ремусу. А еще он обратил внимание, что начина с августа оба молодых человека стали счастливее, но вот понять причину перемены не смог.
- Дорогой, - Вальпурга подняла голову от книгу и посмотрела на мужа.
- Что, Валли?
- Может быть, нам съездить к Сириусу? – спросила Вальпурга.
- Хмм, очень неплохая идея, - произнес Орион, отрываясь от своей книги. Они сидели в гостиной, наслаждаясь прекрасным вечером – 31 октября 1984 года, годовщина со смерти Поттеров и исчезновения маленького Гарри.
Неожиданно в камине полыхнуло зеленым огнем и в гостиную ввалился маленький чертенок, весь чумазый и весело смеющийся. Буквально через минуту из камина вывалился Сириус.
- Гарри, бесенок, что же ты…, - Сириус осекся, когда понял, что в комнате они не одни, как он надеялся, когда рванул за исчезнувшим в камине ребенком. Сириус уставился на отца, который в недоумении переводил взгляд с сына на ребенка.
- Гарри? – первой подала признаки жизни Вальпурга. – Гарри!

Глава 5. Лето: день рождения и помолвка.

- Гарри, стой, постреленок, - Вальпурга уже бежала за мальчиком, со смехом, несущимся по берегу моря. Седьмой день рождения Гарри они решили справлять на Лазурном берегу. Вальпурга забрала внука еще утром, и они направились на пляж. Дом уже почти не был виден, так далеко они забрались. – Стой, кому говорю.
- Бабушка, смотри, - мальчик влетел по колено в море и поднял огромную тучу брызг. Вальпурга, наконец, догнала его и теперь стояла на берегу, с улыбкой глядя, как мальчик играется в воде.
- Гарри, ну, нельзя же так, - укоризненно, но в то же время со смехом воскликнула женщина.
- А мама с папой и дедушка приедут? – Гарри выбрался на берег и плюхнулся на песок рядом с Вальпургой.
- Ты сейчас весь будешь в песке, - Вальпурга с нежностью посмотрела на внука.
- Ну, дома помоюсь, - блаженно улыбаясь, ответил Гарри, а потом повторил свой вопрос. – Так, они приедут?
- Куда же они денутся, малыш, - Вальпурга присела рядом с мальчиком и погладила его по голове.
- И подарки будут? – невинно поинтересовался Гарри. Вальпурга только рассмеялась в ответ. Некоторое время они сидели и смотрели на море, затем женщина поднялась, отряхнув светлые брюки.
- Пойдем-ка к месту нашего с тобой пикника, - предложила она. Гарри вскочил и понесся по кромке воды обратно, туда, где они оставили расстеленный плед и корзинку с едой.
Мало кому пришло бы в голову опознать в этой одетой в маггловскую одежду женщине Вальпургу Блек. Да, одежда была дорогой, из лучших тканей и самых известных модельеров, но она была маггловской. Все, кто знал Вальпургу, леди Блек, сейчас были бы в шоке. Женщина в среде магической аристократии считалась ярой приверженкой всего чистокровного, и всегда отзывалась о магглах пренебрежительно, если чего не похуже. Оказывается, стереотипы и некоторые суждения могут быть совсем не тем, что есть на самом деле. За два с половиной года Вальпурга со всем достоинством оценила маггловский мир, их технологии, литературу и многое другое. Лиана и Вальпурга стали постоянными клиентами модных домов Диор, Шанель, Дольче и Габана, Кензо, и многих других. Сейчас обе женщины были одними из самых прекрасно и со вкусом одетых представительниц высшего общества Франции. Они не особо афишировали себя, но во всех театрах у Блеков были зарезервированы ложи, они одними из первых получали билеты на премьеры и представления известных мировых трупп, приезжающих во Францию. Часто все вместе они ходили и в кинотеатры, как на премьеры, так и на детские фильмы, хотя по большей части активными посетителя кинотеатров были Вальпурга и Гарри. Эти двое были яростными поклонниками даного вида искусства. Полгода спустя после начала активной жизни Блеков во Франции, Ремус также начал носить фамилию Блек, вернее Люпин-Блек. На этом с особым рвением настоял Орион. Дело в том, что семья Ремуса всегда относилась к ребенку-оборотню несколько прохладно, и это мягко говоря, а с тех пор как мальчик вырос, его и видеть-то никто из родственников не хотел. Молодой человек вызывал у Ориона только уважение и гордость. Таким образом, через полгода после того, как все они стали жить вместе, во французском министерстве, при содействии самого министра, был проведен ритуал вхождения в род, но не полный. Глаза Ремуса теперь были более выразительными, приобретя насыщенный золотой оттенок с вкраплениями темно-шоколадного цвета, волосы тоже стали темнее, но не приобрели черного цвета, а стали красивого оттенка горького шоколада, черты лица чуть заострились, потеряли ту плавную линию, которая была ему до этого присуща. Медсестры в больнице теперь шептались на каждом углу и томным взглядом провожали оборотня, когда он проходил мимо. Если Ремус и до этого был самым популярным врачом в больнице, то теперь его популярность возросла в несколько раз, к нему записывались на прием изо всей Франции и не только. Маги Германии, Италии, Испании мечтали попасть к нему на лечение. Многие женщины воспринимали его как красивого доктора, но при этом он был еще и превосходным колдомедиком, одним из лучших в больнице. В скором времени, Ремус был назначен личным колдомедиком семьи французского министра магии. За два с половиной прошедших года Ремус занял место заместителя главного колдомедика больницы. Лучшие зельевары Франции и Италии работали над проблемой создании зелья, которое помогло бы Ремусу при трансформации в полнолуние. Оборотень и сам был очень даже хорошим зельеваром, но его специальностью были в основном лечебные зелья. Это было удивительно, но маги необычно быстро смирились, а в большинстве случаев просто забыли, что лучший колдомедик Франции – оборотень, это никого больше не волновало, особенно после того, как Ремус вытащил с того света нескольких отпрысков известных чистокровных семей, неудачно поигравших с темными проклятиями, вычитанными в неизвестно где найденных фолиантах. Карьеру Ремуса по праву можно было называть стремительной.
Сириус занимался экономикой, огромный интерес при этом у него вызывали технологии магглов. В конце концов, министр магии указом создал еще один отдел внутри экономического департамента, который занимался ничем иным, как разработкой экономической целесообразности введения тех или иных маггловских технологий в магический мир, в первую очередь Франции. После проведения таких расчетов, в работу вступал отдел по работе с магглами и ученые, которые должны были адаптировать то или иное средство в мир магов. Открытие отдела привело к тому, что Блек все больше стал интересоваться технологиями обычного мира. Год назад Сириус, при согласии отца, все-таки поступил в Технологический университет. Перед этим он год занимался тем, что пробирался сквозь дебри математики, физики, механики, и надо сказать, довольно успешно. Сириус, как всегда спешил, ему хотелось побыстрее всему научиться, так что его приходилось чаще всего с боем отрывать от книг. Удавалось это в основном только Гарри, который по старой привычке просто-напросто ставил ультиматумы, а взрослые уже на собственном опыте знали, что мальчик в конечном итоге приводил все свои слова, в действие, особенно если его продолжали игнорировать. Так что после одного такого игнорирования Сириус неделю отходил с розовой шевелюрой, и никто не смог снять последствия, пока все не прошло само собой. Как сказал один из профессоров Ремуса, Гарри был явно очень рассержен и воспользовался своей природной магией, причем беспалочковой, чтобы наказать Сириуса, и эффект оказался невероятно сильным. После пары таких случаев, когда пострадали и Ремус и Дрей и Орион, а однажды и Лиана, мальчика перестали игнорировать, чтобы не нарваться на что-нибудь похуже. Орион в такие моменты ворчал, что не надо было учить внука контролировать и управлять своими силами. Удивительным было то, что именно Гарри давал возможность пяти трудоголикам отдыхать. Мальчик не имел ничего против того, чтобы проводить все время с бабушкой, но и остальных он тоже хотел видеть.
Одновременно с Сириусом, но уже в маггловскую медицинскую академию поступил Ремус, а на юридическое отделение Сорбонны – Дрей. При этом Дрей учился и в магической академии на юриста. Он довольно быстро адаптировался к инвалидному креслу, а доработки Сириуса и Ремуса привели к тому, что его жизнь в коляске стала намного проще. К сожалению, все попытки поставить его на ноги ни к чему не привели, и окончательный приговор был неутешительным.
Орион все это время работал совместно с Лианой, которая остановила свой выбор на гербологии и высших зельях. Полгода назад женщина подключилась к разработке зелья для Ремуса и оборотней, а в свободное от учебы время она занималась их общим семейным делом, к которому полгода назад присоединилась небольшая фабрика по производству редких зелий.
Сегодня Дрей и Лиана сдавали последние выпускные экзамены в магической академии, им тоже удалось закончить свое образование экстерном. Оба надеялись, что успеют все сдать, и остаток лета провести с сыном на Лазурном берегу. Ремус и Сириус на месяц взяли отпуск и вместе с Вальпургой и Гарри еще вчера утром перенеслись в купленный ими месяца три назад дом, почти на самом берегу моря. Вчера все вместе они сходили на премьеру нового американского боевика, затем поужинали в ресторане, а утро провели в обустройстве дома. Из своих питомцев Гори взял только Изумруд, Берилл и Рубин, трех своих самых любимых змеек. За все проведенное вместе время обитатели замка привыкли к своеобразным друзьям мальчика. Тем более что Ремус и Лили часто получали от редких магических видов змей яд, используемый в зельях, да и не только его.
Все это время Гарри был, наверное, самым счастливым ребенком. Даже очень занятые взрослые находили время, чтобы пообщаться с мальчиком. Гарри понимал, что его родители, дяди и дедушка должны много работать, но иногда ему приходилось действовать угрозами, чтобы собрать всех за одним столом. Умением Гарри подчинять своему желанию остальных Вальпурга пользовалась без зазрения совести, ей тоже хотелось, чтобы семья чаще собиралась вместе. Мужчины долго не могли понять, что большинство ультиматумов не имеет к самому Гарри никакого отношения, Лиана же вычислила Вальпурга после нескольких случаев, но, рассмеявшись, не выдала ее.
Кино, прогулки, посещение музеев, выставок, поездки, парки развлечений – это было основным занятием Вальпурги и Гарри, ну, кроме еще и постоянных занятий в детском саду при магической академии. В сентябре Гарри должен был пойти в магическую школу для дошкольников, в учебный план которой ввели и маггловские предметы. К этому времени, с большой подачи Сириуса, во Франции в качестве писчих принадлежностей пользовались не перьями, а перьевыми ручками. Комитет долго решал, что стоит предпринять, но многие пришли к выводу, что полностью отказываться от чернил им не хотелось бы. Так в магических магазинах появились ручки Сендлер и Паркер, от самых дешевых до эксклюзивных, появились и бумага с тетрадями, все было по достоинству оценено магами, в том числе и чистокровными, которые скупали эксклюзивные ручки с азартом коллекционеров, и даже стали заказывать что-то под себя, так появились ручки с драгоценными камнями, гравировками и многим другим. Но все эти изменения и новшества не доходили до Англии, которая и так всегда держалась обособленно от Европы.
Вальпурга научила внука писать, читать, считать, заинтересовала его рисованием, но мальчик не обладал усидчивостью, поэтому уроки рисования проходили отнюдь не гладко. Три мудрых профессора все также занимались с ним магией, но только на его уровне, они не старались забивать маленькую головку более того, чем это требовалось. Успехи мальчика были переменными, но все же его можно было назвать смышленым и способным.
Вальпурга вернулась из своих размышлений и воспоминаний о событиях последних двух с половиной лет. С улыбкой она посмотрела на спящего мальчика, голова которого лежала на ее коленях, Гарри уснул почти сразу, как только они перекусили, даже почитать книжку сил не было. Женщина любовалась ребенком и не услышала, как к ней подошли сзади. Она вздрогнула, когда рядом с ней на плед опустился Сириус.
- Мерлин, как ты меня испугал, - чуть нервно произнесла женщина.
- Прости, мы просто вас потеряли, - улыбнулся Сириус. – У нас уже все готово.
- Замечательно, - кивнула Вальпурга.
- Я всегда удивляюсь, когда он вот так спокоен. Мне кажется, что его не возможно остановить, столько в нем энергии, - задумчиво произнес Сириус, нежно глядя на Гарри.
- Конечно же, он устает, Сириус. Это же ребенок, - возмущенно сказала Вальпурга.
- Я понимаю, но он всегда так активен, что вот такие минуты кажутся нереальными, - продолжил гнуть свою линию Сириус.
- Сириус, - женщина укоризненно посмотрела на сына.
- А он всегда так, - раздался за их спиной голос Ремуса. Вальпурга посмотрела через плечо на своего приемного сына и улыбнулась.
- Как дела у нашего самого знаменитого колдомедика? – спросила женщина.
- Если честно, то на этот месяц я хочу забыть о работе и учебе, - признался Ремус, садясь на плед с другой стороны от волшебницы.
- Устал? – сочувственно спросила Вальпурга.
- Да, и от работы и от навязчивого внимания некоторых особ, - кивнул Ремус.
- О, неужели ты устал, на тебя же столько девочек смотрит, - насмешливо сказал Сириус, за что заработал два гневных взгляда, от матери и брата.
- Если ты наслаждаешься вниманием своих поклонниц, то мне они мешают работать, - фыркнул Ремус и демонстративно стал смотреть на море.
- Рем, не обижайся, - с улыбкой произнес Сириус.
- Я не обижаюсь, - сказал Ремус. Гарри сладко потянулся и вытянул ноги, задев Ремуса, тот вытянул свои и положил ножки мальчика на них.
- Неудобно, - пробубнил Гарри, еще не проснувшись.
- Привет, соня, - улыбнулся Сириус. Гарри поднял растрепанную головку и сонно посмотрел сначала на Сириуса, потом на бабушку и только после этого на Ремуса, потом сел и обнял оборотня. Сириус состроил обиженную рожицу.
- Вот так всегда, никто не любит Сириуса.
- Что ты, крестный, я тебя люблю, очень-очень, - Гарри перебежал к Сириусу и крепко обнял его за шею.
- Я тоже люблю тебя, бесенок, - обнял его в ответ дядя. Гарри чмокнул Сириуса в щеку и сел на колени к Вальпурге.
- Бабушка, я есть хочу, - Гарри посмотрел на Вальпургу. Взрослые на такое заявление только рассмеялись.
- Пошли-ка домой, - улыбнулся Сириус. – Скоро должны прибыть твои родители и дедушка.
- Ура! – подскочил Гарри. – Я так соскучился.
- Ты же видел их вчера, - немного удивленно произнес Ремус.
- Ну, видеть-то видел, но последние два месяца папа с мамой готовились к экзаменам или сдавали их. Им ведь надо было закончить академию. А теперь только папа, ты и крестный будете учиться в университете, мама уже будет свободнее, да и у вас будет больше времени, - серьезно объяснил Гарри.
- Какой ты у нас разумный, - погладила внука по голове Вальпурга.
Они вместе собрали вещи и неспешно отправились домой по кромке воды. Сириус и Ремус сняли обувь, закатали легкие брюки до колена и теперь наслаждались теплой водой. Так, не спеша, они и добрались до большого одноэтажного белого дома. Поскольку дом стоял в маггловской части, то они не стали настраивать никаких антимаггловских чар, тем более что соседи довольно часто с ними общались. Вся прислуга в доме была из магов, которые согласились работать на аристократов, домовиков сюда взять они не могли, а этим людям нужна была работа. Мадам Жюльетта, которую нашла Вальпурга, оказалась просто потрясающей находкой. Женщина оказалась прекрасным поваром, и она была единственной, кто жил вместе с Блеками в Замке, остальные просто были наняты. Самое интересное, что мадам Жюльетта каким-то образом договорилась с домовиками Замка и те признали ее чем-то вроде начальницы над собой.
- Маленький месье нагулялся? – Жюльетта души не чаяла в Гарри.
- Да, а ты спекла пирожки? – Гарри невинно посмотрел на женщину.
- На кухне, там есть с вишней, с яблоками, со сливой и твои любимые с малиной, - улыбнулась женщина. Гарри подскочил к женщине, обнял ее и понесся на кухню.
- Я же говорю, бесенок, - проворчал Сириус.
- Вы не правы, месье Сириус. Мальчик – ангел, - вступила с ним в спор кухарка.
- Я абсолютно с тобой согласна, - кивнула Вальпурга.
Все вместе они прошли на кухню и теперь наслаждались чаем и вкусными сладкими пирожками. Они провели довольно много времени на кухне, весело переговариваясь до тех пор, пока через открытую дверь не услышали три характерных хлопка в холле. Гарри соскочил со стула и побежал встречать родителей и деда. Сириус последовал за ним, чтобы увидеть, как Гарри влетел в объятия Ориона.
- С днем рождения, мой ангел, - Лиана подошла к Гарри и поцеловала его в макушку.
- Мамочка, а вы с папой больше не будете учиться, да? Ну, то есть, до конца лета? – с надеждой глядя на родителей, спросил Гарри. Все-таки ему требовалось доказательство, хотя подсознательно он и знал, что весь август они проведут вместе.
- Да, мой хороший, до сентября мы будем отдыхать все вместе, играть и делать все, что нам придет в голову, улыбнулся Дрей.
- Здорово, - улыбка у мальчика при этом была до ушей.
- Ну, будем праздновать твой день рождения? – с лукавой улыбкой спросил Орион.
- Конечно, - серьезно ответил Гарри. Взрослые хором рассмеялись, а Орион только сильнее прижал к себе внука.
Пока мужчины и Гарри были в кабинете, женщины занимались приготовлением зала к проведению дня рождения Гарри. Мальчик не знал, какие сюрпризы для него приготовили. За два последних года у Гарри появилось много друзей, его возраста и старше, среди детей магов. Друзьями семьи стали аристократы Де Ла Кур, которые в последний год были постоянными гостями в Замке. Еще одной семейной дружбе был инициатором сам Гарри. Талант летать на метле Гарри получил от своего отца. Сейчас, семилетний мальчик, он летал на метле лучше, чем многие профессиональные квиддические игроки. Казалось, что ребенок родился вместе с метлой. В основном, во время полетов, за Гарри наблюдал Сириус, который находился вместе с ним в воздухе, а Дрей в это время с тоской смотрел на них с земли. Дрей смирился с тем, что с ним произошло, просто иногда накатывала тоска, но никакой зависти не было. Жизнь все равно взяла свое, и Дрей научился радоваться совершенно другим вещам.
- Гарри, иди встречать гостей? – раздался усиленный сонорусом голос Лианы. Мальчик соскочил с коленей деда и с улыбкой до ушей побежал в холл. Там уже стояло семейство Де Ла Кур. Мальчик замер на пороге с искрящимися от удовольствия глазами.
- Бонжур, мадам, месье, мадмуазель, - с поклоном поздоровался Гарри.
- Ох, Гарри, не нужно церемоний, - улыбнулась графиня Де Ла Кур. – Иди сюда, дай тебя обнять.
Гарри подошел к даме, и та обняла его, поздравляя с днем рождения. Граф пожал мальчику руку как взрослому, сказав, что тот теперь стал старше, а значит с ним и надо обращаться как с взрослым. Гарри это польстило, он даже засмущался немного. Затем мальчик повернулся к десятилетней Флер и поздоровался с ней, и только после этого подошел к маленькой белокурой девчушке, с которой в последнее время устраивал все проказы. Габриэль Де Ла Кур была единственной, кто запросто брал в руки его змеек. Родители обоих детей уже год присматривались к дружбе Гарри и Габриэль.
- Мадлен, Жан-Клод, пройдемте, оставим ребят, - улыбнулась Вальпурга. Но тут раздался еще один хлопок, и появились следующие гости – Виктор Крам с отцом.
- Виктор, я и не знал, что ты придешь, - воскликнул Гарри, кинувшись к другу. Мальчики обнялись. Андрей Крам только усмехнулся, его постоянно удивляла это просто маниакальная тяга двух мальчиков друг к другу. Казалось, что при встречах, те могут сутки сидеть на метле, а как только расстаются, то пишут друг другу записки по два-три раза в день.
Гости постепенно пребывали, гора подарков росла. Гарри каждый раз спрашивал, есть среди подарков что-нибудь живое, а то мало ли что, надо же такой подарок сразу распаковать. Но в этом году все решили, что животных, а уж змей так точно, у мальчика и так хватает. Дрей в прошлом году пошутил, что Гарри осталось для полного комплекта только получить в подарок дракона. Кто-то в ответ пошутил, что обязательно об этом подумает.
Огромный стол, трансфигурированный в зале, расширенном с помощью пространственной магии, был заставлен всевозможными яствами. Пока все поглощали различные вкусности, за столом велись лишь праздные разговоры о том, о сем, да тосты в честь именинника. Надо сказать, что Гарри все знали, как Блека, тем более что шрама не было видно. Мужчины долго думали, что с ним делать, и, в конце концов, пришли к выводу, что надо его чем-нибудь скрыть. Так на лбу у Гарри появилась магическая татуировка, изображающая Рубин, любимую змейку Гарри, а сверху на нее падала длинная челка. На мастера тату Дрей сам накладывал обливиэйт, им не нужно было, чтобы кто-нибудь знал о Гарри Поттере.
Наконец, застолье было закончено. Дети направились играть на пляж, а взрослые переместились на веранду. Дрей, Орион и родители Флер и Габриэль ушли в кабинет.
- Дрей, ты, думаю, видишь, какая дружба сложилась между твоим сыном и моей Габи, - начал Жан-Клод Де Ла Кур.
- И ты бы хотел заключить помолвку? – с улыбкой спросил Дрей.
- Похоже, эта мысль посетила не только нас, Дрей? – рассмеялась Мадлен.
- Ну, если посмотреть, сколько времени эти двое проводят вместе, то я бы сказал, что это идеальная ситуация для заключения помолвки, - произнес Орион.
- Значит, вы согласны? – Жан-Клод и Мадлен переглянулись, а потом посмотрели на Дрея и Ориона.
- Да, - кивнули оба.
- Может быть, стоит это сделать сегодня? Как раз все друзья здесь, а сообщение в газету дадим позже, когда Габриэль пойдет в школу, - предложила Мадлен.
- Что ж, не имею ничего против, но надо сначала позвать Сириуса, Ремуса, Лиану и Вальпургу, - Дрей посмотрел на Ориона, тот кивнул, поняв, о чем подумал молодой человек. Спустя несколько минут все Блеки сидели в кабинете.
- Я должен вам кое-что рассказать, и после этого вы примете решение, хотите ли заключать помолвку, - серьезно произнес Дрей. Де Ла Куры кивнули и приготовились слушать. – Мое настоящее имя Джеймс Поттер. Жан-Клод поперхнулся.
- Но Поттеры погибли, - с трудом выдавила Мадлен. Лиана вздохнула и чуть грустно улыбнулась, а Дрей начал долгий рассказ.
Спустя три часа, за это время кто-то из хозяев периодически выходил к гостям, чтобы сказать, что все в порядке и намекнуть, что возможно, когда они освободиться будет объявлена новость, Де Ла Куры молча переваривали рассказанное Дреем, Сириусом и Ремусом. Взрослое население, приглашенное на день рождения мальчика, довольно быстро сложило все кусочки мозаики, и теперь с лукавыми улыбками посматривало на Габриэль и Гарри.
- Мы все равно согласны на помолвку, и думаю, нам с Жан-Клодом лучше дать вам непреложный обет, что тайна останется тайной до тех пор, пока вы сами нам не разрешите об этом говорить. И спасибо за доверие, Дрей, - серьезным тоном произнесла Мадлен.
- Что ж, тогда пора сделать объявление и провести обряд помолвки, - произнес Орион. – Подождите минутку, - Орион аппарировал. Мужчина вернулся через пятнадцать минут с небольшой коробочкой.
- Ты куда ходил, отец? – Сириус с интересом посмотрел на главу семьи.
- Ну, нужны же детям кольца, - усмехнулся тот в ответ, и открыл коробочку. На подушке лежало два перстня работы двенадцатого века. – Это самые древние перстни нашего рода, которые использовались при помолвке второго сына в семье, а поскольку Лиана девушка, то ей они принадлежать не могут, а вот ее сыну - да.
- Невероятно, а я, оказывается, столько не знаю о Блеках, - пробормотал себе под нос Сириус.
Мадлен в это время рассматривала два золотых перстня изысканной ювелирной работы.
Блеки и Де Ла Куры вышли на веранду, где тут же на них обратились вопрошающие взоры.
- Я вижу, что многие из вас уже догадались о той новости, которую мы хотим Вам сообщить, - привлек всеобщее внимание Орион Блек. Улыбки гостей стали понимающими, некоторые бросили взгляды на играющих детей, половина которых была в небе, причем Гарри летал на какой-то абсолютно новой метле, на что обратил внимание Дрей.
- Это что? – Дрей прищурился.
- Твою… Это же Фортуна – 1987, - воскликнул Сириус. – Откуда она у Гарри?
- Наш с Виктором подарок, - ответил Крам-старший.
- Андрей, ты совсем с ума сошел? – Лиана в ужасе смотрела, какие выкрутасы в воздухе выделывает ее сын.
- Лиана, дорогая, твой сын словно родился в воздухе, а на метлу я наложил кое-какие ограничения, - улыбнулся Крам.
- Хорошо, хоть додумался, - пробурчал Ремус, у которого от очередного виража Гарри внутри все екнуло.
- Гарри, Габриэль, подойдите сюда, - воспользовалась сонорусом Вальпурга Блек. Гарри спустился на землю, подошел к Габриэль, которая с восторгом следила за его полетами и, взяв ее за руку, повел к родным. За ними и потянулись и другие дети.
- Мы рады сообщить, - произнес Орион, когда все внимание было обращено на Блеков и Де Ла Куров. – Сегодня состоится помолвка моего внука с прелестной Габриэль.
- Поздравляем, - понеслось со всех сторон.
Гарри и Габриэль стояли тихо, немного ошеломленные. Для четырехлетней девочки Габи была очень смышленым, но застенчивым ребенком, но даже ей было понятно, что происходит.
В течение получаса была проведена подготовка, а затем состоялся сам обряд помолвки. Это было обычная для магов процедура, спокойная, легкая, в конце которой отцы одели на безымянные пальцы помолвленных детей перстни Блеков.
Празднование дня рождения и помолвки продолжилось до глубокой ночи, так что все гости остались в доме Блеков и по домам стали возвращаться только после обильного завтрака. Де Ла Куры и Крамы приняли решение остаться до конца лета погостить у Блеков.
Август промчался быстро и, казалось, что все они только что приехали сюда, а уже надо уезжать. Они играли, читали, загорали, купались, наслаждались теплыми деньками, ходили в кино и кафе. Дети были в восторге от такого разнообразного отдыха. 30 августа все направились по домам, Гарри необходимо было купить все необходимое для школы. Для него начинался новый период жизни.

Глава 7. Охота за крестражами.

Ремус и Сириус отправились в Ле Мож только в выходные, когда Сириус освободился от своей работы. Ремус теперь работал только два дня в неделю, но у него еще была учеба в медицинском институте, хотя в этом году он уже был в ординатуре. Дрею оставался последний год учиться на юридическом. Его уже сейчас приглашали в различные конторы на полную ставку. Мало кто хотел упустить шанс заполучить такого юриста, а Дрей показывал выдающиеся способности. Во время игровой ситуации он всего лишь двумя фразами разбил защиту адвоката, а в обратной ситуации, когда выступал адвокатом, наоборот, так смог повернуть защиту, что обвиняемого признали невиновным, когда все доказательства обратного были на лицо. Судья, который участвовал в этой игре, тогда только сказал, что Дрей страшный человек, и он надеется, что тот никогда не будет защищать ублюдков и маньяков. Молодой человек дал слово, что не пойдет против своей совести. Судья оценил ответ.
В Ле Може находились развалины, которые и интересовали Сириуса и Ремуса. Местные жители держались от них подальше, говоря, что там водится всякая нечисть. Еще несколько лет назад деревушка была магической, но затем внезапно все маги отсюда исчезли. Сириус и Ремус после рассказа старой ведьмы, единственной, кто здесь остался, только и смогли что переглянуться, понимая как все это странно на самом деле. Обоим в голову пришла одна и та же мысль: Волдеморт перебил или еще как воздействовал на население деревни. Старушка-ведьма оказалась просто кладезью информации. Ле Мож, оказывается был французской резиденцией Годрика Гриффиндора, только тот никогда не появлялся здесь под своим настоящим именем, а был известен, как Робер де Франже. Откуда у дамы были такие сведения молодым людям так и не удалось узнать. Первые выходные они провели у мадам Пикас, так и не добравшись до развалин.
На следующие выходные они снова прибыли в Ле Мож, при этом за рабочую неделю пришли к довольно странной идее, как найти Нагайну. Так что в эти же выходные Дрей и Вальпурга вместе с семью питомцами Гарри направились в Ле Монтей. Сириус и Ремус как и в прошлый раз остановились в доме старой ведьмы, которая обрадовалась им как родным внукам. За неделю она накопала очередную порцию данных и снова начала делиться сведениями. Молодые люди слушали с интересом, но пока ничего, что могло бы их подтолкнуть к разгадке не было. Рассказывала женщина более, чем интересно. Но в воскресенье была впервые затронута тема не таких уж и далеких времен.
- А потом появился в наших местах темный маг, очень темный, я бы сказала злой, черный. Вы вот тоже темные оба, но сердце у вас на месте, - женщина крючковатым пальцем постучала Ремуса по груди. – И что такое любовь и верность вам известно. А тот... Страшный он был и жутко одинокий. Не человек, а тень какая-то мрачная.
Сириус и Ремус затаили дыхание, вслушиваясь в рассказ старой ведьмы. А та словно провалилась в дела минувших дней, и продолжила говорить.
- Так вот, пришел он сюда, но не один. Пятеро с ним еще были, и не один не вернулся из развалин. А ведь двое были вампирами, а двое как ты, лунные, а вот пятый – мальчик совсем, лет шестнадцать или семнадцать. Ритуал этот изверг какой-то провел на развалинах. Тут так трещало, что в домах все ломалось от темной магии. Жуть просто была. Слышали мы как мальчик кричал. Убил его тот маг, жертвоприношение сделал. Потом вот вой был. Волчий. А затем тихо стало, как на кладбище. Люди-то уходить почему стали? Страшно жить в таком месте, где человек себя души лишил, - ведьма посмотрела на молодых людей.
- А почему вы решили, что он души лишился? – Осторожно спросил Ремус.
- Я видела его, когда он пришел, видела, когда и уходил. Другой совсем стал. Когда пришел, душа, хоть и крошечная, но была, а вот когда уходил, не было ее уже. Душа человека где? В глазах, милок, - пояснила старушка.
- В глазах? – Удивился Сириус.
- Да, я вот сразу ваши души увидела. Целые они, не запятнанные, хоть и темной магией пользуетесь, даже в некромантию оба вдарились. Отпечаток свой она на вас оставила, - старушка пальцем подцепила Сириуса за подбородок. – Благое дело сделали, друзей любимых спасали, а они еще и родными были, да вы вот пока не знали. Некрос теперь с вами, принял вас, отметил, но не бойтесь, вреда он вам не причинит, но не балуйтесь с ним, не любит он этого.
- Хорошо, - нервно сглотнул Ремус. Обоим молодым мужчинам стало страшно, женщина читала их как раскрытую книгу.
- Вот, сколько, вы думаете, мне лет? – Вдруг сменила тему старушка. А выглядела она именно такой милой старушкой – божий одуванчик, а не старухой-ведьмой, как могло бы показаться.
- Ну, лет сто? – Неуверенно предположил Сириус.
- Эк ты хватил, - рассмеялась ведьма. – Только, внучок, ошибся ты.
Ремус разглядывал женщину, затем выпустил своего внутреннего зверя, коснулся женщины. Та в ответ улыбнулась. Ремус вздрогнул, ему показалось, что его словно погладили по загривку.
- Слишком много, - недоуменно пробормотал Ремус.
- Так сколько? – Улыбнулась старушка.
- Не знаю, - покачал головой оборотень. – Двести, двести десять?
- Двести тридцать семь, - гордо выпрямилась женщина.
- Столько не живут, - выпалил Сириус раньше, чем успел прикусить язык.
- Ну, в принципе, так оно и есть, только ведь многое уже забыто, в том числе и возможности некоторых трав. Которые перестали употреблять в зельях, - усмехнулась мадам Пикас. – Ты ведь занимаешься зельями? – Взгляд на Ремуса.
- Да, я колдомедик, - кивнул тот в ответ.
- Вот и расскажу тебе кое-что, а также дам тебе то, что позволит тебе не бояться луны, совсем, - сказала старушка. Мужчины в шоке переглянулись. К сожалению, им нужно было возвращаться.
В пятницу вечером они вернулись, на календаре было восемнадцатое сентября. Тут уж мадам Пикас стала их пытать, что да как. Молодые люди и не заметили, как выложили ей всю историю. Старушка погрузилась в задумчивость. В домике было тихо, только слышно, как за печкой трещит кузнечик, да трель соловья доносилась через открытое окно.
- Думаю, я знаю, как помочь вашему другу, - вдруг нарушила молчание ведьма. – Конечно, всех проблем не решит, но ходить будет сам, но с палкой и тяжело ему это будет даваться. Но вот с этого вашего кресла встанет. Детей, правда, завести больше не сможет. И Девушке вашей я тут тоже не помогу. Некрос свою плату взял. Надо бы мне и вас осмотреть, соколики мои.
- Зачем? – Удивились оба.
- Что-то же и с вас Некрос взял в оплату. Так просто это не дается. Всегда есть жертва, - нравоучительно сказала ведьма. – Но это потом. Научу-ка я вас моим фирменным отварам.
Эти выходные они так и проторчали в доме мадам Пикас, которая передавала им свое мастерство знахарства. Оба уделили этому полное внимание, тем более что искусство знания растений им очень было нужно, не стоит забывать о семейном предприятии. Это было великолепно. Зелье от луны, как его называла ведьма, Ремус опробовал сразу же по возвращении в замок. Полнолуние выпало на 21-ое сентября. Родные в шоке смотрели на не трансформирующегося оборотня. Ремус остался в человеческой форме, но вот был ужасно сонным и плохо ориентировался в пространстве, а также у него обострились все чувства, как это и было в форме волка. Мадам Пикас говорила, что все придет в норму после пятого-шестого полнолуния, когда он перестанет чувствовать себя как вареный мешок. На следующие выходные Ремус и Сириус не смогли прибыть в Ле Мож, но послали к своей доброй наставнице сову с извинениями. В эти выходные оба побывали в Литтл-Уининге и познакомились с Гейвином, после чего Сириус еще три дня ходил и скрипел зубами, и мечтал придушить Дурслей.
В пятницу 1-го октября было решено перенестись в Ле Мож и вплотную знаться развалинами. Пора уже было начинать поиски кинжала Годрика. В экспедицию вместе с ними отправилась и мадам Пикас. Зачем ей это было надо? Ответа мужчины добиться не смогли. Уже подходя к развалинам они почувствовали, как на плечи давит темная сила, даже не темная, а черная. Это нервировало всех троих. Пройдя первые камни, они чуть не задохнулись, но постепенно все изменилось, и дышать стало легче.
- Барьер от магглов и магов, по своей сути, - скривился Ремус, затем замер. – Тут есть оборотни.
- Может те двое, что пришли с этим уродом? – Предположил Сириус.
- Скорее всего, - кивнула женщина, и очень бодренько для двухсотлетней старушки посеменила вперед.
- Осторожнее, - только и успел воскликнуть ей вслед Ремус, качая головой от удивления.
- Я всегда осторожно, мой волк, - помахала ему рукой ведьма.
Они дошли центра развалин. Впереди виднелся вход, откуда тянуло холодом. Желания лезть туда не было, но все понимали, то, что они ищут именно там. Сириус и Ремус зажгли факелы и пошли впереди, а старушка вслед за ними, что-то бормоча себе под нос и перебирая в мешочке, который держала в руках. Как она не умудрялась не спотыкаться, не глядя на дорогу, ни Ремус, ни Сириус просто не понимали. Сколько они двигались по темному сырому проходу, было не понятно, но вот под ногами оказалась ступеньки, ведущие вниз. "Подземелья", - решили про себя молодые люди и стали осторожно спускаться. Ступеньки все не хотели кончаться, но воздух перестал быть сырым, что удивляло. Спуск все продолжался. В какой-то момент Ремус схватил Сириуса за руку и жестом показал замереть. Двумя ступеньками выше замерла и мадам Пикас. Ремус чуть подал вперед, вслушиваясь в звуки. Ему очень не нравилось то, что исходило из темноты. Они так и не поняли, по какой причине выставили вперед факелы. Но это спасло их от гибели в первом же нападении. Тот, кто бросился на них из тьмы, которую даже свет факелов не мог разбить, налетел на выставленный вперед огонь. Раздался скулеж и запах паленой шерсти и кожи.
- Оборотень, - сплюнула ведьма.
- Я иду первым, - решил Ремус.
- Только аккуратно, внучок, - сказала мадам Пикас. Мужчина улыбнулся женщине и сделал шаг. Ступенек не было. Они уже спустились до самого низа. А перед ними был еще один черно-магический барьер. Вслед за Ремусом в него ступили и Сириус с ведьмой. Когда Ремус успел вступить в схватку с огромным волком, Сириус понять не мог, ведь они вошли сразу за ним, но казалось, что друг уже некоторое время бьется за свою жизнь. Сириус уже был готов ринуться на помощь брату, когда справа раздался угрожающий рык. Сириус медленно повернулся на звук и уставился в горящие желтые глаза.
- МОРТЕ ЛЕРУС КАПИТУЛ, - рявкнула старушка. В руке у нее был посох некроманта. "Йе-ема-йе", - только и смог выдать Сириус. Бабка резко выставила вперед посох, рукоятью к волку. Бледно желтый луч вылетел из навершия ударил в морду зверя. Тот заскулил. Сириус, не долго думая, схватил лежащий у ног камень с острым углом и рванул к волку. Он вложил в свой удар всю силу, какая только была. От звука расколовшегося черепа и жуткого воя, который почти мгновенно оборвался, Сириуса затошнило. Он рухнул на колени рядом с убитым волком, его начало рвать.
- ТОРЕРЕ ЛЕРУС МОРТЕ, - полетело заклинание некроманта в волка, который уже готов был впиться зубами в горло Ремуса. Женщина подлетела, удивительная скорость для старушки, к оборотню. – Реми, Реми, посмотри на меня.
- Я в порядке, - прохрипел тот.
- Выпей это, - женщина протянула Ремусу бутылочку, а затем отошла к Сириусу, обняла его. – Все хорошо, все уже закончилось. Так надо было.
- Я понимаю, но все равно тошно, - отозвался Сириус.
- Почему вы не сказали, что являетесь некромантом? – Спросил Ремус, подходя к ним и садясь на пол рядом с братом.
- А зачем? Я же вас и так учу своему искусству. Не всему, конечно, но многому, - пожала плечами женщина. – Пошли-ка, мальчики, дальше, время не ждет. У нас вот впереди еще два вампира должны быть.
Следующие два часа они блуждали по коридорам подземелья, пытаясь выяснить направление движения. Нападение вампиров они пропустили. Сириусу повезло, он споткнулся и рухнул на землю до того, как клыки впились ему в шею, а вот Ремусу досталось по полной. Бабка у них оказалась боевой. Она схватила металлический факел и теперь со всей своей силы била нежить по голове. Сила, по-видимому, была не малой, так как вампир выпустил свою добычу и рухнул на землю. А вот второй затаился, скрылся в тенях. Ремус с трудом поднялся, держась за шею.
- Потерпи, внучок, дома залатаю, - воскликнула старушка, оглядывая зорким взглядом темное помещение. – А ну, выходь, нечисть. Я тебя все равно чую. Сейчас как проведу обряд подчинения, всю жизнь у меня в ногах валяться будешь.
Прямо перед Сириусом появился статный высокий, очень бледный брюнет с черными глазами. Сириус резко отшатнулся и налетел на Ремуса, оба рухнули на землю.
- Зачем явились? – Вампир смотрел только на ведьму.
- Проводи-ка нас, милок, к той штукенции, которую тут оставил твой хозяин, - спокойно произнесла старушка.
- С чего это? – Усмехнулся вампир.
- Тебе показать? – Помахала посохом перед его носом ведьма. Вампир долго изучал женщину, явно что-то обдумывая.
- Путы снять можешь? – Спросил вампир.
- Хмм, - только сказала старушка, обошло вокруг замершего вампира. – А ты собственно как в это во все вляпался, милок?
- По недоразумению, - отозвался второй вампир. – Вот надо было так бить по голове.
- А ты чего моих внуков кусаешь? – Сразу же взвилась бабка. – Хорошо хоть Реми у меня оборотень. Немного подлечить его надо будет и все.
- Оборотень? – Вампир странно посмотрел на Ремуса. – Странно, я не почувствовал в нем оборотня.
- Бывает, - снисходительно заметила бабка.
В таком духе разговор длился еще минут пятнадцать. Оба вампира оказались из первородных, но не из высших. Волдеморту удалось их привязать к себе некромантскими путами. Часть из них со временем пала, но не все. Бабка сняла с них все чары, после чего те отвели их к алтарю, на котором лежал в кольце огня кинжал.
- Ну, и как его оттуда достать? – Устало спросил Сириус. Вампир хмыкнул, сунул руку в огонь, схватил кинжал и вынул его, даже не обжегшись.
- Иллюзия, смертный, - усмехнулся вампир. - Куда его?
Бабка аккуратно завернула кинжал и спрятала в котомке, после чего уставилась на своих "внуков" и двух вампиров.
- Что-то больно легко, - задумчиво произнес Ремус, сидя у стены. Слова давались ему тяжело. Вампир, что укусил его, подошел, присел рядом, а затем, наклонил голову Ремуса в сторону и снова впился тому в шею. Сириус рванулся в их сторону, но второй вампир, представившийся Карелом, успел его перехватить.
- Он помогает твоему брату, - прошептал вампир на ухо Сириусу. Когда вампир оторвался от шеи Ремуса, никаких повреждений не было. Только вот сам Ремус находился в довольно таки странном состоянии – полузабытьи, полусне.
Как выяснилось, им удалось пройти тем путем, через который вроде бы никто и не должен был проходить. Но тут, скорее всего, никто и не ожидал, что придет некромант и его ученики. Все ловушки были с другой стороны. Вышли они тем же путем. А на алтаре остался лежать фальшивый кинжал. Тела убитых оборотней бабка испепелила. Вместе вампирами она создала в этом проходе несколько довольно серьезных и опасных ловушек. Под землей они пробыли сутки. Все воскресенье старушка латала Ремуса. Поздно ночью, когда Ремус и Сириус уже были готовы отбыть домой, бабка провела ритуал, по которому оба становились ее наследниками. Когда придет ее время умирать, то вся ее сила некроманта будет поровну разделена между ними. Молодые люди обещали навещать ее. В самый последний момент мадам Пикас вручила Ремусу несколько склянок – это было зелье для Дрея.
Второй крестраж оказался в руках Блеков.

Лиана и Орион начали свои поиски только в начале октября, так как весь сентябрь были заняты Гейвеном. В поместье Гонтов они прибыли без происшествий. Здесь давно никто не бывал, что сразу бросалось в глаза. Именно это и ставило в тупик. Не чувствовалось никаких черно-магических заклятий. Им понадобилось три дня, чтобы понять, они ходят кругами, но никак не могут прорваться в центр разрушенного поместья.
- Отталкивающие чары? – Лиана вопросительно посмотрела на дядю.
- Скорее отвлекающие и дезориентирующие, - пробормотал тот в ответ. – Неплохо, совсем неплохо.
- Что будем делать? – Спросила девушка.
- Ну, раз мы определились с тем, что это, будем разрушать, - вздохнул Орион.
На снятие чар у них ушло еще трое суток. Оба неимоверно выматывались за несколько часов, поэтому отдыхали несколько часов в поставленной рядом с развалинами поместья палатке, а затем снова брались за работу. Когда, наконец, были сняты чары и они смогли продвинуться дальше. Радости им это не принесло. Как только Лиана наступила на первый камень, то замерла, словно ее заморозили, а затем начала кричать.

«Видение Лианы»
Она стояла в холле Замке, весь пол был залит кровью, ни одного чистого пятна. Ужас сковал ее. Вот она делает первый шаг, затем еще один, а затем подскальзывается. До лестницы ей удается добраться только на четвереньках, полностью вымазавшись в крови. С трудом она поднимается по лестнице. Откуда-то ручьем течет кровь. Она идет к началу. Крик замирает где-то в горле. Везде разбросанные куски тел. Она в шоке. Это ее семья. Крик разрывает легкие, когда она видит, что источником потока крови является ее сын…
«Конец видения»

Орион с силой выдергивает Лили из кокона черного света и прижимает к себе. Девушка все еще кричит.
- Тише, родная, тише. Это только видение, больше ничего. Больше ничего, что бы ты там не видела. – Шепчет Орион в макушку девушки, прижавшейся к нему.
- Я видела, как вы все умерли, вернее, что с вами сделали, - всхлипывая, произнесла Лиана.
- Лиа, милая, это только стена страха, - погладил по голове девушку Орион.
- Я не смогу пройти через это второй раз, - Лиана в ужасе смотрела на развалины.
- Тебе и не придется, - сказал Орион. – Пойду я. Стена не может быть толще чем метр. Значит, надо пройти ее быстро.
- Дядя, это не реально, - воскликнула девушка.
- Ты просто не была готова к тому, что это не реальность, - покачал головой Орион.
- Я понимаю, но к этому готовым быть нельзя, - Лиана пыталась удержать дядю, но тот осторожно расцепил руки девушки, затем поцеловал ее в лоб.
- Милая, посторожи тут, а я быстро, - Орион набрал побольше воздуха в грудь и опрометью бросился к развалинам. Его моментально оглушило криками, а затем все стихло. Ему удалось пройти сквозь стену страха с минимальными потерями.
- Теперь главное ночью не пугать Вал, - пробормотал он себе под нос, передергивая плечами от неприятного холодка поползшего по спине. Тех трех секунд, что он находился в стене хватило, чтобы увидеть свой самый страшный кошмар. Судя по всему, он не особо отличался от того, который был у Лианы.
Орион осторожно двинулся дальше, пытаясь выяснить, что еще может быть впереди. Но пока все было спокойно. Мужчина несколько раз бросал опознающие чары, но на ближайшие пять метров в диаметре все было чисто. Осторожно, шаг за шагом, мужчина продвигался к центру развалин. Он уже видел, как впереди в последних лучах солнца что-то блестит. В том, что это перстень, он не сомневался. Угрозу он почувствовал сразу, поэтому замер, пытаясь понять, что еще придумал Темный лорд. Опознающие чары ничего не дали. Орион поднял камень и бросил его перед собой.
- Мордред тебе в з…, - выругался Орион, глядя на ледяную вспышку. – Вот ведь урод недоделанный. Это же надо было такое учудить. Стена страха, ледяная завеса, а у перстня там что? Огненная струя дракона?
Мужчина некоторое время постоял с закрытыми глазами, а затем рванул через ледяную завесу. Он вывалился с той стороны и тут же свалился на землю, сжался в комок, пытаясь отогреться. Вся одежда была покрыта инеем, волосы хрустели. Мужчина понимал, что необходимо срочно взять себя в руки, или он умрет в ближайшие несколько минут. Орион, стиснув зубы, поднялся с земли и сделал несколько шагов в сторону, где блестел перстень. Он чувствовал, что это еще не конец испытания. Спасло его то, что от холода он не мог стоять нормально на ногах и опустился на колени. Дротики пролетели над его головой. Запоздало Орион подумал о племяннице.
- Лиа, - закричал он, хотя и понимал, что она не может его слышать. Оставалось уповать на то, что они не вылетят за завесу. Шаг за шагом Орион все-таки добрался до камня, на котором лежал перстень. – Не понимаю, зачем класть его на самом видном месте? Наделся что никто не догадается? Хотя, в принципе, кто бы мог догадаться, - бурчал себе под нос Орион. Мужчина несколько минут смотрел на лежащий перед ним перстень, потом достал небольшой кожаный мешочек. Подобрал какую-то щепку с земли и аккуратно вкатил вещицу в мешок. Все произошло быстро, ни одной частью тела он не коснулся перстня, так что мог спокойно не думать о последствиях. Теперь предстоял путь назад. Еще раз лезть в ледяную завесу совсем не хотелось, но тут уж ничего не поделаешь, другого пути не было. Набрав побольше воздуха в легкие, затем выдохнув, Орион сжал себя руками и бросился в завесу, как в омут головой. Вывалился он почти в невменяемом состоянии. Какой-то секунды хватило на то, чтобы почти замерзнуть. Зубы стучали, все тело ломило от холода, дрожь была такой, что замерзшая на теле одежда звенела. Переборов себя, Орион двинулся к стене страха. Обратный путь казался таким длинным, что мужчина засомневался в своей способности прорваться сквозь эту последнюю преграду. Он оказался прав. Только войдя в стену, он рухнул на колени, в безмолвном крике распахнув рот. Лишь через какое-то время он понял, что находится в чьих –то объятиях.
- Ну, пожалуйста, пожалуйста, - умоляла Лиана сквозь слезы.
- Девочка, все хорошо, - простучал он зубами.
- Я уже думала это конец, - Лиана прижалась к Ориону.
- Не дождутся, - шмыгнул носом Орион. – Вот только аппарировать я не смогу. И надо бы наложить на это месте отталкивающие и дезориентационные чары.
- Давай, ты сейчас ляжешь в палатке, а я займусь этими чарами, - предложила Лиана.
Орион лег в палатке, закутавшись во все пледы, которые только смогла трансфигурировать девушка, к тому же она наложила на него еще и согревающие чары. После этого Лиана занялась восстановлением чар. Через несколько минут она хлопнула себя по лбу, поняв, что они не сделали. Вернувшись в палатку, девушка осторожно раскрыла мешочек и стала изучать перстень, не притрагиваясь к нему. Затем взяла небольшой камешек и трансфигурировала его в похожий перстень, подошла к развалинам, не доходя метра до завесы страха, она размахнулась и забросила подделку в развалины. Ей понадобилось три часа, чтобы установить хотя бы подобие тех чар, что стояли здесь до их появления. Теперь Блеки владели тремя крестражами.
На следующий день Орион чувствовал себя довольно сносно. Они аппарировали на Гриммуальд-плейс, и через час уже были во Франции в чутких руках Вальпурги Блек.

Вальпурга и Дрей появились в выходные в Ле Монтее вместе с довольно большой корзинкой, в которой находились питомцы Гарри. Задача состояла в том, чтобы уговорить мальчика отправить своих скользких друзей на поиски Нагайны. Им эта идея показалась очень удачной, но по мере приближения к школе у обоих стали появляться сомнения.
Гарри был безумно рад видеть отца и бабушку. Он соскучился по семье, хотя довольно весело проводил время в школе. У него появилось много друзей, с которыми он проводил все свое свободное время, но все равно ничего дороже семьи у мальчика не было.
- Бабушка, папа, - Гарри влетел в объятия Вальпурги. Мальчик был счастлив от встречи, особенно, когда понял кого к нему привезли. После бурных восторгов его и змеек, Дрей приступил к изложению всеобщего плана.
- Гарри, нам нужна твоя помощь, - Дрей внимательно посмотрел на сына.
- Да, папа, - Гарри сразу принял серьезную позу.
- Нам необходимо найти несколько вещей, одна из них находится в большой змее, которую зовут Нагайна. Ее хозяин пропал несколько лет назад. Эта вещь причиняет довольно много проблем и мы бы хотели освободить от нее Нагайну, - стал объяснять Дрей.
- Что от меня требуется? – Спросил Гарри.
- Ты не мог бы отправить своих питомцев на ее поиски? Чтобы они привели ее к тебе? – Спросил Дрей.
- А получится? – Нахмурился мальчик.
- Надеюсь, - пробурчал Дрей.
- Ладно, я попрошу, - как-то с не охотой произнес Гарри. Он довольно долго шипел что-то, а затем змейки одна за другой стали исчезать в траве. Мальчик посмотрел на отца и бабушку. – Если они ее найдут, то приведут ко мне. Они умные. Если она где-то есть, то они ее найдут.
- Я знаю, малыш, - Дрей потрепал сына по волосам.
Больше на выходных они к этой теме не возвращались, весело проводя вместе время.
В середине октября в подземелье замка, в одной из комнат, находилось три предмета – медальон Слизерина, кинжал Годрика и перстень Гонтов. Осталось ждать только Нагайну, поскольку три других крестража пока им были не доступны. Появление в пределах Хогвартса могло вызвать ненужный интерес. Чаша Хельги была в самом Хогвартсе, а диадема Ровены в Запретном лесу, в усыпальнице. Ни то, ни другое им сейчас было не доступно, как и дневник, хранящийся у Малфоев.
От змеек не было ни слуху, ни духу. Постепенно одна за другой они возвращались. Больше всего Гарри переживал за Рубин, которая тоже отправилась в путь. К новому году вернулись все, кроме Рубин. Мальчик не раз уже лил слезы по любимице. Постепенно он стал привыкать к мысли, что она не вернется, но рубин слишком была привязана к своему маленькому хозяину и другу. Она вернулась в начале июня за два дня до отъезда детей домой, и вернулась не одна. Самый страшный союзник Волдеморта и живой крестраж прибыл поприветствовать маленького говорящего.

Глава 9. Гарри Поттер-Блек: предХогвартская подготовка. Год второй.
Гарри и его семья, состоящая из шести взрослых, стояли в оранжерее, куда Рубин затащила Нагини. Старшее поколение, мягко говоря, пребывало в шоке.
- Может, это была плохая идея? – Лили неуверенно посмотрела на мужа и кузена, а затем на дядю.
- Мда, - Сириус почесал затылок, слов у него явно не хватало.
- Фух, - выдохнул Ремус, разглядывая выдающийся экземпляр, выданный матушкой-природой.
/Змееныш, чего они хотели от меня?/ - раздраженно прошипела Нагини.
/Они в шоке/ - улыбнулся ребенок, подходя вплотную к лежащей кольцами змее. Было видно, как испугались Вальпурга и Лиана, но делать резких движений побоялись.
/С чего бы это?/ - в голосе Нагини чувствовалось удивление.
/Ну, по-моему, таких больших, как ты, они еще не встречали/ - пояснил мальчик, наморщив носик, а затем добавил. - /А ты мне нравишься/
/Змееныш, ты совсем ничего не боишься?/ - было такое ощущение, что в ступор готова была впасть уже сама змея.
/Ну, ты же мне ничего плохого не сделаешь/ - категорично заявил ребенок. Нагини поднесла свою голову прямо к лицу Гарри, ее раздвоенный язычок то и дело касался его губ, сама она смотрела прямо в изумрудные глаза. Каково же было ее удивление, когда руки ребенка обхватили ее тело у головы и обняли. Где-то на задворках перепуганного сознания шести взрослых людей и ошарашенного одной большой магической змеи мелькнула одна и та же мысль: "Попали".
- Гарри, - дрожащим голосом обратилась к внуку Вальпурга. Мальчик тут же обернулся к бабушке, но змею обнимать не перестал.
- Да?
- Может быть, ты ее отпустишь? – осторожно попросила женщина.
/Тебе больно, когда я тебя обнимаю?/ - в глазах ребенка было недоумение.
/Нет/ - растерянно прошипела Нагини в ответ. - /Так, что хотели они от меня?/
- Нагини спрашивает, что вы от нее хотите? – Гарри повернулся к родным.
- Гарри, спроси ее о том, знали ли она, что внутри нее находиться часть души ее господина, - Ремус первым пришел в себя и взялся уже за выполнение задачи, ради которой все это и затеивалось. Гарри перевел вопрос змее, потом с полным вниманием выслушал ответ Нагини.
- Ну, - Сириус в нетерпении переступил с ноги на ногу.
- Она, как бы, в курсе, - скривился Гарри.
- И? – теперь не выдержали Дрей, Лили и Орион.
- Это странно, по ее словам, - произнес Гарри, забавно сморщив носик.
- Гарри, я тебя сейчас..., - Сириус не договорил, но взгляд у него был соответствующий угрозе.
- Я не понимаю, чего вы хотите, - невинные зеленые глазки уставились на взрослых. Сириус со стоном закатил глаза.
- Просто, переведи нам ее ответ.
- Хмм, - мальчик скептически посмотрел на змею, потом перевел взгляд на взрослых, потом снова на Нагини.
/А им можно об этом узнать?/ - спросил он ее.
/Почему бы и нет. Они ведь не хотят причинять мне вреда/ - можно было подумать, что змея пожала плечами. По чешуе прошла дрожь. Гарри повернулся к взрослым, с нетерпением смотрящих на него.
- Она знает, что внутри нее есть что-то постороннее. Раньше, когда ее хозяин был в полном порядке, она из-за этого часто не могла сопротивляться ему и выполняла приказы, которые в здравом рассудке ни одна бы змея не сделала. Сейчас ей легче, хозяин не может влиять на нее так, как раньше, но странное ощущение от присутствия чего-то постороннего остается, - выдал семилетний ребенок, глядя на своих родных.
- Она хочет избавиться от этого? – спросил Ремус. Несколько минут в оранжереи было слышно только шипение, затем Гарри снова повернулся к взрослым, которые так и не подошли ближе, чем на пять метров к змее, хотя и это бы их не спасло в случае чего.
- Она говорит, что была бы не против, но очень хочет остаться в живых, - кратко охарактеризовал свои переговоры мальчик. – Я ей обещал.
- Никто не собирается ее убивать, - заверил Гарри Орион.
- Я так ей и сказал, - серьезно кивнул мальчик.
/От вас, почти от всех, веет смертью/ - вдруг прошипела змея. Никто и пикнуть не успел, как ребенок оказался в неплотном кольце змеи, а там языком пробовала его шрам. Ей ничего не стоило отыскать метку, оставленную на лбу ребенка, пусть и скрытую различными средствами от всего мира. Потом вдруг Дрей, сидящий на скамейке, установленной в оранжерее, сам оказался лицом к морде змее. Раздвоенный язык коснулся его губ, потом голова опустилась на уровень сердца, а затем и к ногам. Еще одно скольжение и также была исследована замершая Лиана.
/Ты, маленький змееныш, встретился со смертью лицом к лицу, но она стала твоим спутником и другом. Она не захотела тебя забирать/ - Нагини посмотрела на Гарри, затем кончиком хвоста указала на Дрея, а вслед за этим на Лиану. - /Они отогнали от тебя смерть, отдав взамен кое-какие свои свойства, но смерть позволила им вернуться/
Нагини скользнула к Ремуса, исследование оборотня шло более тщательно, чем трех предыдущих людей.
/Интересный случай. Самый странный оборотень, которого я видела. Смерть ему друг, смерть и жизнь в одном лице. Очень интересно/.
Следующим внимания Нагини удостоился Сириус. Его она касалась также как и отца Гарри.
/И тут смерть – спутник. У них одна дорога. Если оборотень компенсирует смерть жизнью, то у него нет такой возможности. Плата за смерть должна быть всегда. Думаю, он не сможет создать гнезда и высидеть яйцо, даже одно. Всегда надо платить. Это была ошибка моего хозяина, за которую он заплатил/ - Нагини уже вернулась к Гарри и теперь лежала рядом с ним, но голову держала на уровне головы ребенка.
/А я что должен потерять?/ - растерянно спросил Гарри.
/Ты – ничего. За тебя уже заплачено/ - Нагини коснулась языком носа мальчика. - /Ты славный змееныш. Если они смогут помочь мне, я буду помогать тебе/.
- Гарри? – Лиана, наконец, обрела дар речи и перестала дрожать. Мальчик поднял голову и посмотрел на мать. Немного подумав, он передал слова Нагини взрослым. Здесь было о чем подумать.
- Ничего себе новость, - выдохнул Сириус.
- Но ведь она права, - тихо произнесла Лиана. – Смертельный луч столкнулся с Гарри и вернулся к тому, кто его наложил. Мы с Дж... Дреем умерли, чтобы воскреснуть. Ты и Ремус оказались учениками некромантки. Мы все ходим под Смертью.
- Или вместе с ней, - задумчиво произнес Ремус.
- Интересно, а она не знает, как освободить ее от этого осколка души? – вдруг спросила Вальпурга. Гарри тут же перевел вопрос Нагини, та надолго замолчала. Пока взрослые разговаривали между, Гарри терпеливо ждал.
/Нет/ - наконец, покачала головой Нагини. - /Они тоже не знают?/
/Они найдут. Они у меня умные/ - гордо выдал Гарри.
Все время до дня рождения Гарри взрослые где-то пропадали, а мальчик почти все время проводил с Нагини. Та оказалась очень интересной рассказчицей. Рядом с ними был и весь остальной серпентарий Гарри. Естественно, Нагини стала негласным лидером всего этого змеиного разнообразия.
Рассказы змеи заставили Гарри по-новому взглянуть на некоторые вещи. Для него и сейчас-то не было большой разницы между светом и тьмой, он просто не мог взять в толк, почему их разделяют, да и родители никогда не настаивали на том, чтобы он отдавал предпочтение одной из сторон. А уж если брать во внимание то, что все они ходили рядом со Смертью чуть ли не под ручку, то о чем можно было говорить вообще. Нагини рассказывала о себе, о том, как оказалась рядом с Томом Реддлом, который затем стал Темным лордом Волдемортом, о его деяниях, планах и мечтах. Странно, но мальчик от всей души пожалел этого человека, сказав, что тому очень не повезло в жизни.
К середине июля Лиана пришла в ужас, поняв, они так забросили ребенка, что тот скоро перестанет говорить по-человечески. Все началось с завтрака, на котором она оказалась только с сыном, остальные либо еще не вернулись, либо уже успели убыть. Гарри отвечал на все вопросы матери, но сначала Лиана подумала, что сын просто обиделся на них за то, что они его бросили одного в поместье, но после пятого или шестого вопроса поняла, что он не просто шипит, а отвечает на серпентарго, будучи абсолютно уверенный, что его понимают. Девушка забила тревогу. Следующие пять дней все были дома. Первые два дня им приходилось все время напоминать мальчику, что стоит перейти на английский или французский, чтобы его понимали все, а не только его серпентарий. Надо сказать, что к этому времени Нагини перебралась в комнату Гарри, где и проводила время. Именно ей и стало известно об одной странности мальчика, периодически случающейся с ребенком. А именно, ему снились кошмары, но никто об этом не знал только потому, что каким-то странным образом сам ребенок во сне накладывал заглушающие чары на комнату. Утром Нагини рассказала о ночном происшествии мальчику, а тот пошел делиться странными новостями с дедом, с которым был очень близок. После этого состоялся долгий разговор втроем, вернее, вдвоем, где Гарри, как третья сторона, выступал в качестве переводчика. Выслушав ответы, Орион задумался. Гарри он, конечно, не посвятил в свои выводы, а вот остальных да. Судя по тому, что снилось ребенку, а частенько Гарри говорил на серпентарго, удалось понять, что ему сниться прошлая жизнь.
- Я думала, это не возможно, - тихо произнесла Лиана.
- То есть, Гарри получает воспоминания себя того, кто уже эту жизнь прожил? – уточнила Вальпурга.
- Да, похоже, на то, - кивнул Орион.
- И что теперь делать? – спросила Вальпурга.
- Мы все равно хотели рассказать Гарри все, но только в последний год перед Хогвартсом, - Дрей задумчиво смотрел на бокал с вином, стоящий на столе.
- Да, но сейчас ему только семь, ну почти восемь, - произнесла Лиана.
- Лиа, - Дрей посмотрел на жену. – Насколько я понимаю, он не помнит своих снов.
- Главное, что мы в курсе происходящего. И стихийная магия вместе с беспалочковой у него хоть куда, - усмехнулся Орион.
- Так, пока он не стал вспоминать об этих снах, оставим все как есть. Если что-то измениться, вот тогда уже и будем думать, что ему рассказать и когда, - вынес решение Ремус. С такой постановкой вопроса согласились все.
Неумолимо приближалось день рождения, но до этого, 23 июля было день рождения у близнецов Керсо, через день после них – у Бьянки, сразу после нее – у Макса, а 29 числа – у Клауса, замыкал эту череду праздников – Гарри – 31 июля. 21 числа с Блеками связались родители Мадлен и Мишеля и чуть ли не умоляли их согласиться на совместный отдых пяти семейств на побережье Италии на снятой вилле. Оказалось, что близнецы устроили фирменный кошмар своим родителям, требуя отпраздновать все дни рождения в одном месте, тем более что все они были рядом, чуть ли не на одной неделе. Блеки согласились, как только увидели умоляющую рожицу Гарри, которому осталось только пустить слезу, и картинка стала бы полной.
22 июля Керсо, Блеки, Пиаволи, Бельваресы и Альгхарды встретились на вилле в Неаполе. К вечеру ту да же прибыли и гости, в том числе Де Ла Куры, Крамы и как ни странно Катарина Забини с сыном. Вот это было несколько неожиданно для Блеков, но, немного поразмыслив, они пришли к выводу, что, возможно, так даже и лучше. Пора было создавать себе репутацию в Англии, ведь по большому счету о них забыли, а до отъезда Гарри в Хогвартс оставалось всего три года. Катарина тоже была в некотором удивлении, но вот дети нашли общий язык быстро. Блейз легко вписался в круг общения шестерки бесенят.
Неделя превратилась в сплошной день рождения. Дети, конечно, были на седьмом небе от счастья, а взрослые мечтали о покое и тишине. Когда стало понятно, что никто из детей не хочет уезжать, было решено оставить их на вилле до конца каникул под присмотром Вальпурги Блек. Сюда же переправили и серпентарий Гарри во главе с Нагини по требования тех же самых чертенят. Правда, знали об этом только Блеки, остальных родителей не стали ставить в известность. Виктор и Флер проводили в основном время вместе, поскольку были старше всех. Габриэль исполнилось всего шесть лет, и ей еще было рано идти да в Ле Монтей, но она упорно держалась рядом с семеркой восьмилеток. Блейз Забини отпраздновал свой день рождения еще в мае. Блейзу очень понравилось это лето, ставшее лучшим за все время, после смерти его отца. Катарину родственники мужа всегда хорошо привечали ее и Блейза, а так оказалось, что Пиаволи и Забини были знакомы. В приватной беседе Катарину попросили сильно не распространяться о Гарри, чтобы информация не дошла раньше времени до одной личности, правда, этого ей никто не озвучил. После этого разговора женщина некоторое время наблюдала за мальчиком, но своих предположений никому не высказала, в конце концов, у всех могут быть секреты. После смерти мужа, хоть они и остались богатыми аристократами, но английский высший свет как-то сразу выкинул их из своего круга общения. Иногда еще появлялись Малфои, но на этом все и заканчивалось. После пары лет в такой полу изоляции Катарина и стала выезжать в Италию к родственникам мужа, которые всегда были их рады видеть. Оставив сына на попечении Вальпурги Блек, Катарина отправилась с друзьями погостить на одной из вилл в Сицилии.
Целый месяц ребята крутились вокруг змей, если, конечно, не придумывали каких-нибудь розыгрышей, правда, чаще всего они опробовали их на соседях. Только к концу августа до всех дошло, кто повинен в проказах. Лето пролетело. Блейз в удрученном состоянии собрался обратно в Англию. Ему совсем не хотелось расставаться со своими новыми друзьями, которые оказались мастерами на все руки, но тут уж ничего нельзя поделать. Договорившись, что встретятся на рождество, ребята отпустили Блейза и Габриэль, а сами стали готовиться ко второму курсу. Совместный поход на французскую улочку магических магазинчиков был сплошным кошмаром для взрослых. На пятнадцатой минуте Сириус заявил, что пора вызывать авроров, иначе юные террористы своими набегами на витрины все превратят в руины. Через четыре часа этот тихий ужас закончился. Все были экипированы по полной программе.
1-го сентября шестерка юных творцов отправилась в Ле Монтей на свой второй курс. Роже, который в этом году тоже сопровождал учеников в школу, с непередаваемым выражением на лице смотрел на свою шестерку. Во время каникул он обнаружил личную лабораторию ребят в подземельях. Теперь-то уж были ясны некоторые странные взрывы, которые были в школе в прошлом году. Конечно же, он не уничтожил ее. Просто перенес все в свою лабораторию, где устроил уголок для юных экспериментаторов. Роже чуть не потерял сознание, когда увидел учебники всех курсов, а также и кое-какие и из Дурмстранга и Шармбатона. Детки оказались на удивление предприимчивыми в своем желании заниматься зельями. Придя к выводу, что запрет ничего не даст, Роже выпросил разрешение у директора Молена на дополнительные занятия со своими творцами. С этими детками у преподавательского состава было и так много проблем. Курсы чтения, письма и математики им, в принципе, были не нужны. Родители постарались всему этому научить их еще до Ле Монтея, поэтому эти предметы решено было вообще убрать из расписания ребят, а сразу провести экзамен, как по окончании школы, перед рождественскими каникулами. В первые три дня решили проверить их знания и по остальным предметам, чтобы понять, на каком уровне они находятся, чтобы составить соответствующее расписание.
На распределение шестерка не обращала никакого внимания. Многие с подозрением поглядывали на шесть темных головок, склоненных друг к другу и что-то увлеченно обсуждающих. Новых творцов было десять, но таких уникумов, как шесть прошлогодних, среди них не наблюдалось, что безмерно радовало Роже. Еще одно нашествие Блеков, Керсо, Альгхардов и иже с ними, он бы не выдержал.
Первая неделя выдалась для второкурсников ужасной. Их постоянно тестировали, проводили то письменные, то устные экзамены. В конце концов, когда дети уже начали поглядывать на преподавателей как на инквизиторов, то успокоились. Повеселев, ребята направились в свою святая святых, где и обнаружили ее отсутствие. Унынию они предавались недолго. Через несколько часов после обнаружения пропажи, в поместье Альгхардов полетел филин с новым заказом.
В понедельник они получили новое расписание, по которому и должны были учиться весь год. Гарри был первым, кто в него заглянул. Мадлен как раз подняла голову, чтобы что-то у него спросить, но так и замерла. У Гарри было такое выражение лица, что ни описать словами, ни написать пером. Мальчик тупо смотрел в свое расписание. Поняв, что привлечь его внимание не удастся, Мадлен решила выяснить, что же он там такое вычитал, что потерялся в неизвестном где-то. Ее вопль заставил вздрогнуть в зале всех, в том числе и учителей.
- Мадмуазель Керсо, не могли бы вы объяснить причину вашего вопиющего поведения? – директор взглянул на девочку.
- Вы что, хотите нас в гроб загнать? – наглости Мадлен было не занимать.
- Мадмуазель Мадлен, - воскликнула учительница по гербологии, шокированная словами девочки.
- Интересно, а кто-нибудь это расписание после составления смотрел или сразу нам вручили? – меланхолично спросил Гарри на весь зал.
- Мистер Блек, - тут же отреагировало несколько преподавателей. Оставшиеся четверо тоже уткнулись в расписание.
- Девять уроков в день?! – Бьянка подскочила на стуле, затем повернулась к столу преподавателей. – Девять?!
- Мадмуазель Бьянка, всем известно, что у нас в школе максимум шесть уроков, никто больше не ставит, и то это бывает раз в неделю, - мадам Шело сурово посмотрела на испанку. Мишель медленно сполз со своего стула, и молча проследовал к преподавательскому столу, протянул расписание даме.
- А это тогда что? – мрачно поинтересовался ребенок. Мадам Шело взяла расписание с несколько брезгливым выражением на лице, которое тут же сменилось на растерянное, щеки покрылись красными пятнами. Пять дней недели – по девять уроков, а после этого еще и занятия по искусству. Учебное время у шестерки заканчивалось в одиннадцать часов вечера, через два часа после отбоя. Времени на домашнее задание у них просто не было. Директор перехватил лист с расписанием, а затем мрачно посмотрел на своего заместителя. Гляделка между ними продолжалась с минуту, после чего месье Молен повернулся к Мишелю.
- Ученики второго курса факультета "Творцы" на сегодня у вас только первые пять уроков. К завтрашнему дню мы приведем ваше расписание в надлежащий вид, - затем повернулся к своим подчиненным. – Кто-нибудь проверил их? - Робер помахал расписанием. – Или вы вписали все, что только можно? Роже, почему вы не проверили?
- А мне никто и не передавал их расписание, - виновато произнес декан Творцов.
Учеба началась весело. Расписание устаканивали еще неделю, но все равно уроков было много. На зелья они ходили отдельно от всех все пять дней в неделю, как и история магии и основы чар и трансфигурации. С трех до шести вечера ежедневно стояли занятия по искусству, только они подразделялись по видам – музыка, рисование, прикладное искусство и так далее. После шести начиналось свободное время. Никто не думал, что подобное расписание может стать проблемой. Обычно дети устают от такого тяжелого дня, но никто не взял в расчет, что дело касалось ни кого-нибудь, а чертенят. Те же ну никак не могли смириться с таким вопиющим фактом, как ужасное расписание, отобравшее у них личное время, тем более что и полсубботы было занято занятиями.
Подготовка мести заняла два месяца. Почему два? Все просто. Заказанные ингредиенты, котлы и все необходимое к зельеварению они получили только в конце сентября. Опять же герр Альгхард был не в курсе просьбы сына, на этот раз все снова собирал его секретарь, которому почему-то даже в голову не пришло поинтересоваться, а, собственно, зачем же детишкам все это надо. Вместе с оборудованием и ингредиентами пришли и учебника для всех четырех курсов, а также для первых трех курсов в Шармбатоне и Дурмстранге. Детишки горестно покачали головой над судьбой секретаря отца Клауса, понимая, что тому не долго останется работать на этом месте, если герр Альгхард узнает, что тот отправил его сыну, не спросив разрешения. После получения всего необходимого чертенята заново обустроили себе лабораторию, но уже на самом нижнем уровне в самой дальней комнате, на всякий случай. Затем начались поиски какого-нибудь зелья, которое могло бы им помочь. Этим занимались мальчики, а девочки в книгах искали истории проделок. Гарри сначала хотел обратиться к отцу и двум своим дядям за помощью, но решил, что это чревато не очень хорошими последствиями.
1-ое ноября наступило для всех как обычно. Это была пятница, которая не должна была принести никаких особых потрясений школе. Но улице было не слишком тепло, а все прогнозы говорили о том, что следует ждать первого снега, который, впрочем, растает за несколько часов. Роже сидел за учительским столом в обеденном зале, когда понял, что его гиперактивной шестерки в этом самом зале не наблюдается. Когда они не явились и на первый урок, его урок, Роже рванул в гостиную Творцов и спустился в подземелья, которые и в этом году уникальные детки не захотели покидать. Все шестеро оказались в своих кроватях, закутанные по самую макушку в одеяло. В подземельях стоял такой холод, что при дыхании изо рта вырывался пар, а руки моментально стали ледяными. Роже коснулся ладонью лба Гарри, тот был горячий. Подавив панику в зародыше, молодой мужчина перенес детей в общую гостиную, вызвал из больничного крыла колдомедика, которая тут же заохала и заахала вокруг детей. Через некоторое время Роже вместе с еще хранителем Ле Монтея и парой охранников занялись поисками причины такого холода в подземельях.
За две недели до этого шестерка, решив, наконец, заняться еще и обследованием доступных им подземелий, рьяно принялась за дело. Имея на своей стороне несколько эльфов, они нисколько не сомневались в том, что справятся с тем, чтобы все оказалось там, где было нужно. Оставалось только создать себе алиби. И тут, как по волшебству, ребятки обнаружили тайный ход из Ле Монтея на улицу, вернее – два. Один выходил прямо к стенам школы, а второй в дальний, чуть заброшенный уголок сада, выходил ход в небольшой летний домик, не отапливаемый. Туда они перенесли свою лабораторию, от греха подальше, здраво рассудив, что тут ее искать точно никто не будет. Ничего умнее, как заболеть на день проделки, ребята не придумали. Три дня они только в пижамах мерзли в своей лаборатории. Результат не стал себя ждать. В ночь на первое ноября у всех начала подниматься температура. Вернувшись со своей вечерней прогулки, они зачем-то отправились на улицу по второму ходу, а когда вернулись, то забыли закрыть дверь хода, что и послужило причиной холода. На их счастье второй ход они закрыли. Проблема теперь состояла в том, что всех четверых необходимо было поставить на ноги, но они так мастерски скрывали два дня симптомы простуды, что естественно стало причиной некоторых осложнений. В общем, шестерка усиленно болела в больничном крыле, когда в школе начались все безобразия. Роль претворителей идей юных уникумов в жизнь взяли на себя четыре эльфа, которые с первого же дня появления ребят в школе готовы были сделать для них все. Ну, кто заподозрить в проделках эльфов? Правильно, никто, даже если будет применена магия, только вот никакой магии и в помине не было.
Завтрак и первый урок прошли без происшествий, ну, кроме того, что второкурсников-творцов в полубессознательном состоянии отправили в больничное крыло. Звонок оповестил всех об окончании первого урока. Дети спокойно покидали классы, расположенные на втором и третьем этаже, а вот на первом этаже напротив дверей всех классов висело объявление: "ОСТОРОЖНО! ЧЕРЕЗ ДВА МЕТРА НАЧИНАЕТСЯ КАТОК", и действительно, в обе стороны от класса, в двух метрах начинался лед, шедший к другим дверям и заканчивающий в двух метрах перед очередными дверями. Пятнадцать минут сплошной детской радости. Как Мишелю и Гарри удалось уломать эльфов все-таки сотворить каток в школе, не знает никто, кроме самих Мишеля, Гарри и эльфов. Но факт остается фактом. Попытки убрать это безобразие не увенчались успехом. Так что после каждого урока дети бежали на первой этаж и с гиканьем и весельем наслаждались возможностью покататься на льду на своих двоих. Понадеявшись, что это единственное происшествие, учителя все-таки смирились. Но рано они радовались. Обед был изысканным. Дети наслаждались горячим мясом, картофелем, чаем и пирожными, в то время как учителям подали только воду и вареную брюссельскую капусту... и все. Никакие увещевания на домовиков не действовали. В конце концов, они притащили и положили перед директором, им же подписанный пергамент с меню на сегодняшний день, после чего заявили, что претензии не принимаются. У Роже появилась мысль, что он знает кому они обязаны таким днем, только вот как доказать, если "виновники" лежат в больничном крыле, шмыгая носом и кашляя.
Всю прелесть детской мести на себя испытал заместитель директора. Не особенно себя утруждая в поисках проделок, они пошли самым простым, но очень действенным способом. Выходя из учительской, месье заработал ледяной душ и ведро на голову. Мелкие происшествия преследовали учителей весь день. Кто-то сел на подложенные на стул кнопки, кому-то повезло меньше, так как пришлось после этого снимать с себя мантию, чтобы встать. На стуле оказался обычный маггловский клей.
Когда этот день закончился, директор с учителями вздохнули с облегчением, не зная еще, что их ждет в собственных комнатах. Надо было видеть лица преподавателей, увидевших свои комнаты в кристальной белизне. Все веши, абсолютно все, были белыми. Только через минуту до них дошло, что причина в инее. В итоге спать им пришлось в походных условиях и не совсем приспособленных к этому комнатах Ле Монтея. Позволить себе занять студенческие комнаты они не могли. За ночь иней сошел, но все теперь было сырым. Магией тут делу было особо не помочь, пока все не высохнет, от нее было мало проку.
Ребятки провели в больничном крыле пять дней, пока мадам Жюли не удостоверилась в их полном здоровье. Роже в тот же день, когда его малолетних умников выпустили из больничного крыла, устроил им разнос.
- Я прекрасно знаю, что это ваших рук дело, - заявил он сердитым тоном, глядя на шестерых детей, сидящих в их маленькой гостиной в подземельях.
- Докажите, - спокойно произнесла Мадлен, не опуская глаз.
- Мадмуазель Керсо, - прошипел Роже.
- Я уже восемь с лишним лет мадмуазель Керсо, - заявила девочка.
- Насколько нам известно, все первое ноября мы проспали в больничном крыле, - невозмутимо высказалась Бьянка.
- И интересно, как же это мы могли такое сотворить, если спали? – Мишель невинными глазами смотрел на своего декана.
- Я знаю, что это были вы, - безаппеляционно заявил Роже. – Не знаю пока как, но выясню. А сейчас – отработка на всю неделю в семь вечера.
- Вы должны всем обосновать причину отработки, - Мадлен улыбнулась. – А причина того, что вам показалось, что именно мы виноваты в том, что случилось первого ноября, ею не является.
- Мадмуазель Керсо, вы будете мне перечить? – Роже уже был на грани.
- Ну, что вы, профессор Тиари, - учтиво произнесла девочка. – Мы, конечно же, придем на отработку, нам не привыкать.
Роже вгляделся в девочку пристальным взором и только поэтому не увидел, какими взглядом обменялись Гарри, Мишель, Бьянка, Макс и Клаус. Решив, что свое дело в вопросе проведения воспитательных мер, он провел, Роже покинул комнаты, не зная, что стал мишенью для своих подопечных. С этого дня с ним постоянно что-нибудь случалось. То пропадал журнал, то книги, через несколько дней, он стал проверять стул на наличие кнопок, еще через день на наличие клея. Удостоверившись 10-го ноября, что все в порядке, ни кнопок, ни клея на его стуле не наблюдается, Роже спокойно уселся и положил локти на стол. Ему хватило секунды, чтобы понять, он в очередной раз вляпался... в клей. Ноябрь превратил его в параноика. Он везде и всюду все проверял: стулья, столы, вилки, ложки, тарелки, книги, даже свою палочку, под конец. Апогеем стал клей, который каким-то образом попал в его зубную пасту, приклеив зубную щетку к зубам. Такого издевательства он уже выдержать не смог. В результате в кабинете директора оказался второй курс Творцов, которые всеми способами заверяли директора, что они тут совсем не причем. В конце концов, нежданно-негаданно шестерка оказалась на рождественских каникулах на месяц раньше положенного срока. Забирать возмутителей спокойствия прибыли Орион и Вальпурга Блек, которые и сопроводили их в замок Блеков. Как выяснилось, за несколько часов родители связались между собой, и оказалось, что свободными были только Блеки, которые и могли последить за всеми отпрысками. Спустя пять дней к ним присоединились Габриэль Де Ла Кур и Блейз Забини. Блеки-старшие поняли, что из дома лучше сбежать, детки все перевернут вверх днем, тем более в восьмером. Правда, все было не так уж и плохо. Да они устраивали игру в прятки и догонялки, носясь по всему замка, но бывали и дни, когда совершенно спокойно сидели, окружив Нагини и наслаждаясь ее рассказами в переводе Гарри.
За двое суток до Рождества Блеки, наконец, обнаружили способ, как вытащить из змеи часть души Темного лорда, не повредив ей. Правда, некоторое время она будет чувствовать себя слабой. На что Нагини ответила, что с этим уж как-нибудь справится.
Рождество все встретили у Блеков. Дети получили массу подарков, их даже свозили в маггловский Париж, посмотреть на гуляния и представления. Блеки вздохнули с облегчением, не обнаружив среди подарков Гарри очередной змеи, потому что, как сказал Ремус, ему теперь не хватает пожалуй только василиска и дракона. Дракона ему правда подарили... игрушечного.
Сразу после Рождества старшее поколение Блеков провело обряд по извлечению осколка души Волдеморта из Нагини. Не все прошло гладко. Все-таки крестраж был живым. Гарри так и не смог поговорить с Нагини до своего отъезда в Ле Монтей. Змея впала в восстановительный сон. После обряда она несколько поменяла окрас. До этого ее тело было черным, а сейчас появились бордовые и золотые чешуйки на голове и хвосте, а также что-то наподобие ожерелья на шее. Смотрелось это очень изящно, даже Лиана с Вальпургой оценили. Основную часть обряда проводили Ремус и Сириус, как имеющие отношения к некромантии, но и они после этого три дня лежали пластом в своих комнатах, досталось и остальным, но уже в меньшей степени – головная боль, слабость и усталость, которые к утру развеялись, как дурной сон.
Возвращение в Ле Монтей ребята ознаменовали знатным взрывом на уроке зелий. Решили поэкспериментировать с тем зельем, которое предложил им сварить Роже. Взорвались все шесть котлов. В результате шестерка месяц просидела на отработках, драя стены в северном крыле на третьем этаже. Следующий взрыв прозвучал на завтраке. Они приготовили в своей лаборатории очередной шедевр на шестерых, в ходе которого выяснили, что с чаем его лучше не соединять. Любопытство победило. После взрыва их стол окутало серым туманом. Когда он рассеялся, перед лицом всей школы предстали шесть покрытых пеплом, но очень довольных результатом эксперимента ребенка. Стены им предстояло драить уже до конца года. Учителя, поняв, какой ужас им достался в ученики год назад, начали хвататься за голову. Роже дошел до того, что стал запирать их на ключ в девять вечера и отпирать в восемь утра. Откуда же ему было знать, что эта мера была лишь маленькой загвоздкой, и на ее решение детишки потратили всего два дня. Никто ведь не знал, что, возвращаясь с каникул в школу, Гарри прихватил с собой Рубин и Изумруд, с помощью которых был найден потайной ход в соседнюю комнату, откуда они со спокойной душой уже отправлялись по своим делам.
Клей, кнопки, различные другие жидкости, типа зеленки, марганцовки, бытовых красителей, стали постоянным атрибутом повседневной жизни учителей, страдал даже Крис де Бурже, любимый учитель юных уникумов. Как они выразились, давая объяснения самому Крису, - страдать так всем. В скором времени стало понятно, что не все шуточки исходят от не вылезающей из отработок шестерки. Под шумок к изведению учителей примкнули и другие ученики, понимая, что все шишки будут падать на уже известных личностей, а тем ничего не смогут сделать, ведь и так уже отработок у них до конца года. А шестерка вдруг присмирела, активно занявшись искусством и своими экспериментами. Роже успокоился, но запирать ребят не прекратил. Зря успокоился. За две недели до конца учебного года, перед самыми экзаменами, в ходе очередного эксперимента творцов-второкурсников Ле Монтей лишился класса зелий, а сам учитель и шесть его подопечных на три дня загремели в больничное крыло. Как Роже снова не уследил, что именно его детки опустили в котлы, было не понятно даже самому учителю, не говоря уже обо всех остальных. Но результат был очевиден всем – класса зелий в школе больше не было, а крыло, в котором он находился, требовал ремонта.
Сириус потом долго смеялся, пытаясь выпытать у детей, что же все-таки их подвигло на такой подвиг, но те молчали, как партизаны. Экзамены они сдавали под присмотром родителей, в данном случае Сириуса, Дрея, Вальпурги, Ориона и Лианы Блеков, а также Руджеро Пиаволи и Женевьевы Керсо. Все прошло тихо и мирно, вот только ребята остались жутко недовольными своими оценками, где преобладали хорошо. Провожая детей домой на летние каникулы, директор школы с ужасом представил, что их ждет в следующем году. А в том, что эта шестерка обязательно поквитается за заниженные оценки, он уже не сомневался. Ведь предупреждал преподавательский состав не играть с огнем, а в данном случае с шестью уникумами-творцами.
- Надо за лето подготовиться к их возвращению, - пробубнил себе под нос месье Молен. – Кто знает, что они еще придумают. Я уже мечтаю, чтобы они поскорее окончили мою школу и не успели разнести ее по кирпичику.
Надо заметить, что ремонт кабинета зелий и прилегающей территории, вернее, сумма на ремонт была затребована с родителей шести взрывотехников.
Второй год подготовки закончился.

Глава 10. Каникулы. Часть 2. Тайны раскрываются и знакомство с Гейвином.
Путешествие по каминной сети из замка Блеков, расположенного где-то в пригородах Парижа, в Лондонский особняк, ошибочно считающимся родовым домом семьи, заняло каких-то пять минут. Первым в камин вступил Орион, чтобы проследить за прибытием остальных. Затем прошел Сириус с Блейзом на руках, следующими были Ремус и Гарри, а затем и остальные. Бедный эльф был просто не в себе, когда понял, что семья, пусть и на время, вернулась домой. Он, как угорелый, носился по кухне, готовя праздничный завтрак, а за ним и обед.
Прибывшие начали располагаться в комнатах. Гарри и Блейз выбрали себе одну комнату на двоих, решив, что вместе им будет веселее. Взрослые скептически посмотрели на детей, очень хорошо представляя себе это веселье. Надо сказать, что Нагини тоже прибыла в особняк. Дрей пропустил ее перед собой. Вместе с Гарри прибыли и три его кобры – Рубин, Берилл и Изумруд, остальные остались на попечении эльфов во Франции.
- Гарри, Блейз, - Лиана с улыбкой смотрела на мальчишек, устроившихся на подоконнике и разглядывающихся незаметный для магглов небольшой сад.
- Да, мама, - Гарри повернулся на голос.
- Завтрак готов, ждем вас в столовой на первом этаже, - сказала девушка. Мальчишки спрыгнули со своего насеста и устремились за ней. Стол действительно был накрыт так, словно давался званый обед.
- Вот, не думал, что Кричер так любит нашу семью, - пробормотал Сириус.
- Сириус, ты уже не раз замечал, что много не знаешь о нашей семье, - усмехнулась Вальпурга, восседающая напротив мужа на другом конце стола.
- Я помню об этом, мама, - кивнул Сириус. – Просто до сих пор не могу поверить, что наша семья совсем не такая, как я всегда думал.
- Сириус, ты был бунтарем, тебе и в голову не могло прийти, что то, что ты видишь, это всего лишь видимая часть айсберга, - спокойно произнес Орион. – Но я думал, ты уже во всем разобрался и спокойно реагируешь на все, - бровь главы семейства насмешливо поползла вверх.
- О, вы теперь постоянно будете мне об это говорить? – скривился Сириус.
- Мальчишка, - рассмеялась Вальпурга. – Даже будучи одним из самых успешных работников французского министерства и глава целого департамента, ты все равно остаешься мальчишкой. Удивительно, но Ремус и Дрей намного серьезнее тебя, а ты так и остался тем самым мародером, каким и был в школе. Наверное, это и есть причина твоего успеха, потому что провернуть все то, что ты сделал не каждому под силу.
- Я старался, - усмехнулся Сириус.
- Мальчики, - Лиана уже некоторое время смотрел на две склоненные друг к другу головки. После слов девушки обе головки тут же были вкинуты. – Если вы закончили, то можете выйти из-за стола, а то гляжу вам уже не интересно слушать наши взрослые разговоры.
Мальчишек, как ветром, сдуло из столовой, только эхом повис вопрос, на который взрослые не успели дать ответ, так как было уже некому, а вопрос звучал так: «Деда, можно мы пойдем в сад?»
- Мда, - озадаченно сказал Дрей, глядя на вход в столовую.
- Ну и ребенка мы вырастили, - хмыкнул Ремус.
- Кстати, Рем, ты вернешься во Францию, к Катарине? – спросила Лиана.
- Я буду несколько часов в день проводить с ней, потом возвращаться сюда. Катарину сейчас нельзя оставлять одну, - произнес Ремус.
- Все так плохо? – Вальпурга внимательно посмотрела на своего приемного сына.
- Речь не идет о выздоровлении, только о борьбе за время, - ответил Ремус.
- Бедная девочка, - покачала головой леди Блек.
- Знаете, это ужасно, то, как поступила с Кет и Блейзом семья, - задумчиво произнес Сириус. – Я ведь вчера не рассказал вам, было не до этого.
- Что еще случилось? – забеспокоилась Вальпурга.
- О, они лишили наследства Блейза, выразив это тем, что магического ритуала брака не было, а только свадьба и запись в министерстве, а, мол, в семействе Забини так не принято, а отсюда вытекает, что мальчик не кто иной, как ублюдок, незаконнорожденный сын, - Сириус скривился от отвращения по отношению к таким людям.
- Ну, этот вопрос легко решить, - усмехнулся Орион. – Стоит только прочитать Кодекс Забини, как эта семейка заработает такой скандал, что им потом из созданного ими же д…, - Орион проглотил готовое вырваться слово. – Будет не выбраться.
- Дорогой, ты последнее время слишком много ругаешься, - заметила Вальпурга.
- Ты еще не так будешь ругаться, - пробурчал глава семьи.
- Давайте, решил, что делать дальше. Мы ведь не просто так приехали сюда. Катарину мы не бросим в любом случае, и ее положение вместе с сыном не является проблемой. – сказала Лиана. – Блейз и Кет стали нашей семьей.
- Все правильно, девочка, и мы их поддержим, - кивнул Орион.
- Думаю, пришло время встретиться с Магнусом Притчардом, дедом Лианы, - Вальпурга оглядела собравшихся за столом.
- Думаю, да, – кивнула девушка. – Сейчас самое подходящее время.
- И как мы поступим? – Дрей посмотрел на Вальпургу.
- Очень просто, сегодня вечером мы расскажем Гарри часть истории. Он должен знать, - женщина еще раз оглядела всех. – Завтра мы отправимся в Литтл-Уининг и отпразднуем, хоть и с опозданием, день рождения Гейвина. Он, наверное, думает, что мы о нем забыли, - тут же нахмурилась женщина. – Надо это исправить. А Лиана и Дрей отправятся со сделанным гобеленом в Ирландию, в поместье Притчардов.
- Хороший план, - кивнул Орион. – Только я направлюсь вместе с ними.
- Хорошо, дорогой, - согласилась Вальпурга. – А мы пойдем к Гейвину.
На этом мини-собрание было закончено. Взрослые направились разбирать вещи. Ремус стоял у окна в своей комнате, выходящей окнами на сад. Мальчишки смеялись, сидя на качелях, которых, как помнил Ремус, там вроде бы быть не могло. Не далеко от них на солнышке расположилась Нагини. Ремус предположил, что она спит.
- О чем задумался? – раздался за спиной голос Сириуса.
- Да вот, смотрю на ребят. Мы очень многое изменили в той истории, которую поведал нам Гарри из будущего, - Ремус повернулся к синеглазому брюнету.
- Знаешь, такого будущего, которое было у того Гарри, больше нет, мы его изменили, -вздохнул Сириус, тоже вставая у окна. – Гарри живет с любящими родными, вместо него у Дурслей появляется мальчик, которого в первоначальном развитии событий просто не было, Блейз Забини оказывается выкинутым из собственной семьи, потому что так решил какой-то придурок, захотевший прибрать все состояние Забини в свои руки.
- Да уж, - пробурчал Ремус. – А еще и мы с тобой совсем другие.
- Да, представить оборотня в качестве главного колдомедика и личного врача министра магии Франции… Это точно невозможно в Англии даже сейчас, - усмехнулся Сириус.
- Что ты думаешь о Блейзе? – тихо спросил Ремус.
- Он славный мальчик, которому, к сожалению, не повезло с семьей, а теперь еще и Катарина при смерти, - тихо произнес Сириус.
- Мы позаботимся о нем, - Ремус положил руку на плечо друга.
- Обязательно, - кивнул Сириус. – Ты уже собираешься назад?
- Да, надо проверить Кет, - кивнул Ремус, а затем покинул комнату. Спустя десять минут он прошел через камин в замок, чтобы вернуться только к ужину.
Да самого вечера мальчишки провели в саду. Сириус долго не мог понять, откуда они взяли качели, пока не вспомнил, что сад построен по принципу выручай-комнаты, еще его прадед нашел какого-то специалиста по таким чарам и заплатил за это баснословные деньги, только вот сад не хотел работать как надо.
- Похоже, мальчишки нашли способ, чтобы чары заработали, - пробубнил он себе под нос, наблюдая за детьми через окно.
После ужина Гарри и Блейза позвали в кабинет, куда чуть позже подошел и Ремус, которого ждали раньше, но он опаздывал, что всех очень сильно беспокоило. Сначала они просто разговаривали, не затрагивая тем, из-за которых собственно и собрали семейный совет. Орион поинтересовался, чтобы мальчишки хотели увидеть и посетить, посмотреть.
- Косую аллею, - заявил Гарри, умоляюще глядя на деда.
- Ты ее никогда не видел? – удивился Блейз.
- Нет, я же все время жил во Франции, но часто слышал, что говорят об Английской Косой аллее, - ответил Гарри.
- Что ж, значит, мы ее посетим, а заодно и Темную, должен же ты увидеть ее, - улыбнулся Орион.
- А не будет ли это опасно? – осторожно спросила Лиана.
- Мамочка, ну, пожалуйста, - Гарри молитвенно сложил руки и с мольбой уставился на мать.
- И попробуй после этого ему отказать, - хмыкнул Сириус.
- Не думаю, - покачал головой Орион. – В этом мальчике даже Дамблдор навряд ли узнает Гарри. Для него Гарри Поттер только мальчик со шрамом на лбу и скрытой им магией.
- Гарри Поттер? – нахмурился Блейз, потом уставился на мальчика, стоящего рядом. У того было такое виноватое лицо, словно он только что что-то натворил, причем это трагедия мирового масштаба. Блейз округлил глаза. – Ты Гарри Поттер?
- Ну, да, - прошептал Гарри, опустив взгляд в пол. Никто не успел отреагировать на данное происшествие, как в кабинет влетел Ремус. Не заметив мальчиков, скрытых от него креслом, в котором сидел Дрей, он выпалил.
- У нас мало времени и мне нужен Сириус.
- Что случилось? – всполошилась Вальпурга.
- Мы провели все обследования. Кет осталось максимум полгода, но при такой прогрессации, маловероятно, что она их проживет, - сказал Ремус.
- Мама! – воскликнул Блейз.
- Мерлин, я не подумал, что Блейз может быть здесь, - застонал Ремус.
- Мама умирает? – прошептал мальчик. Его ладошку сжала ладонь другого мальчика, давая поддержку, знание, что он не один. Сириус встал со своего кресла, встал на колени перед мальчиком, у которого вот-вот должны были сорваться с ресничек слезинки.
- Ты не один, Блейз, мы рядом, - прошептал мужчина. Блейз, не выдергивая своей ладони из руки Гарри, подался вперед и оба мальчика тут же оказались в крепких объятиях. Слезинки сорвались и покатились по щекам. Блейз уткнулся в плечо Сириуса. Постепенно всхлипы стали громче. Гарри беспомощно смотрел на взрослых, но руку друга так и не выпустил, даже стал гладить его по спине, желая успокоить. Сириус, в конце концов, высвободил ладошку Блейза и сел с ним в кресло. Гарри тут же бросился к отцу, расстроенный из-за второго мальчика.
- Зачем тебе Сириус? – Вальпурга посмотрела на Ремуса.
- Кет попросила его привести, - ответил тот.
- Значит, ничего сделать нельзя? – уточнил Орион. Ремус покачал головой, а затем ответил.
- Сначала предполагалось, что мы поборемся за пару-тройку лет, но сегодня кое-что произошло. Кет нашла сова с письмом от опекунов старшего сына ее умершего мужа. Стресс был слишком сильный. Мы еле ее спасли.
- Я прибью этих уродов, - проскрипел зубами Сириус, прижимая Блейза покрепче к своей груди.
- Они за это заплатят, Сириус, но позже. К сожалению, тут мы бессильны, - произнес Орион мрачным тоном, затем повернулся к Ремусу, устроившемуся на диване между Лианой и Вальпургой. – Она узнали, что у них больше ничего нет?
- Да, ей все описали в красках, - скривился Ремус. - Пожелали счастливой нищей жизни, причем домой она может не возвращаться.
- Почему люди такие злые? – тихо спросил Гарри.
- Что ты имеешь в виду? – спросил Дрей.
- Блейз же такой же маленький, как и мы, а тетя Кет больна, а эти делают им еще больней, - Гарри сам запутался в том, что хотел сказать, но его все прекрасно поняли.
- А меня теперь отправлять в приют? – Блейз поднял заплаканное личико на Сириуса.
- Нет, малыш, тебя никто не отправит в приют, ты останешься с нами, - ответил тот, вытираю мальчику мокрые щеки.
- Правда?
- Правда, - тут же раздалось несколько голосов.
- Кет хочет передать права опекунства Сириусу? – спросила Лили, но так, что ее расслышали только Ремус, которому был адресован вопрос, и Вальпурга. Мужчина кивнул. На лице Вальпурги появилась одобрительная улыбка. Они с Орионом уже разговаривали о такой перспективе, особенно после того, как увидели, какими глазами сын смотрит на детей. Известие о плате, взятой с Сириуса, было довольно ощутимым ударом для всех, но было похоже, что самым сильным он стал для самого Сириуса. Вальпурга не сомневалась, что сын будет прекрасным и очень любящим отцом. От раздумий ее оторвал голос Дрея.
- Вот, мы и подошли к той теме, о которой и хотели сегодня поговорить с тобой,
- Почему я не могу говорить, что я родился Гарри Поттером? – уточнил сын с серьезным видом.
- Да, - кивнул Дрей. – Это трудно объяснить…
- Это как во сне? – спросил мальчик.
- Во сне? – нахмурился Ремус.
- Ну, мне сняться старинные сны, там я живу у странных людей - женщина похожа на лошадь, - Лили подавила смешок, прикрыв рот ладошкой. – А мужчина и их сын на двух слонопотамов.
- Это же Дурсли, - Сириус удивленно смотрел на крестника.
- А кто такие Дурли? – перековеркал фамилию родственничков Лили Эванс Блейз.
- Хорошо, давайте мы расскажем вам одну историю, но не полностью, конечно, а только ту часть, которая нам нужна сейчас. Каждый год мы будем дополнять сведения, - Орион посмотрел на мальчиков. Те кивнули в ответ, с любопытством смотря на главу рода Блеков. Рассказ начал Дрей. На личиках мальчишек можно было увидеть все испытываемые ими эмоции: удивление, скепсис, недоверие, ужас, испуг. На моменте рассказа о смерти в прошлый раз Джеймса и Лили Поттеров Гарри вцепился в отца мертвой хваткой, а когда рассказали о том, что Сириус оказался в Азкабане, уже Блейз обхватил мужчину за шею и прижался к нему, боясь потерять. Дрей остановил свой рассказ на том моменте, когда в Литтл-Уининг должно было прийти письмо из Хогвартса. О школьных годах они решили рассказать Гарри уже летом перед поступлением в Хогвартс.
- Но ведь такое невозможно, - после очень долгого молчания произнес Гарри.
- Тот Гарри воспользовался маховиком времени? – спросил Блейз.
- В том-то и дело, что нет, - покачал головой Сириус.
- Он каким-то способом навеял мне сон, в котором и показал всю свою жизнь, - ответил Дрей.
- Но ведь нельзя менять историю, - нахмурился Блейз.
- Мы и не думали, что сильно ее изменим, мы хотели только чуть направить ее по-другому руслу, - поморщился Ремус.
- Мне очень жаль, малыш, но, похоже, в том, что случилось с твоей мамой во многом виноваты мы, - Сириус посмотрел на Блейза с виноватой улыбкой.
- Почему? – удивился тот.
- В той жизни твоя мама была жива, - тихо ответила Лиана. Блейз на некоторое время задумался, потом поднял голову и оглядел всех Блеков.
- Но вы же хотели как лучше и вы меня не бросите, когда я останусь один, - в голосе синеглазого черноволосого мальчика было столько уверенности, что не было сомнений, он верит в то, что говорит.
- В этом ты можешь не сомневаться, - Орион подошел к мальчику и погладил его по голове. – Ты уже член нашей семьи, как и твоя мама.
- Мне не нужно будет возвращаться…? – Блейз нахмурился.
- Нет, да и не зачем, они не очень хорошие люди, - произнесла Вальпурга. – И пусть только попробуют предъявить на тебя права, сразу узнают, кто такие Блеки.
- Я хотел спросить, - осторожно начал Гарри.
- Да, сынок? – Дрей посмотрел в зеленые глаза мальчика.
- Ну, если я тут с вами, то почему меня не ищут те, кто отправил к этим людям, которые мамины родственники? – Гарри озадаченно посмотрел на взрослых.
- Вот мы подошли и к следующему вопросу, который хотели с тобой обсудить, - произнес Дрей.
- Понимаешь, малыш, - в разговор вступил Орион. – Когда мы с твоей мамой отправились сюда два года назад, то обнаружили одну очень странную и шокирующую вещь.
- И что это? – Гарри подозрительно воззрился на деда.
- Вместо тебя в дом этих магглов попал другой мальчик, которого маги принимают за тебя, тем более он очень похож на тебя внешне, - произнесла Лиана.
- Как вместо меня? То есть в том чулане кто-то живет? – Гарри в ужасе посмотрел на маму.
- Нет, уже не в чулане, об этом мы с дедушкой побеспокоились, - покачала головой Лиана. – Но ему все равно там не сладко.
- А почему мы его не заберем? – Гарри озадаченно посмотрел на девушку.
- Я думаю, они не хотят привлекать внимание к тебе и вообще к семье, - с серьезным выражением лица произнес Блейз.
- Умный мальчик, - Сириус потрепал Блейза по волосам, взлохмачивая их.
- Но его нельзя там оставлять. Если все также как в моих снах… Упс, - Гарри прикрыл себе рот ладошкой, испуганно уставившись на родителей.
- Гарри, ты помнишь свои сны? – вкрадчиво спросила Лиана.
- Да, - решил не отпираться мальчик
- И как давно? – спросил Дрей.
- Почти с самого начала, - поежился Гарри.
- Почему ты ни с кем не поговорил? – Ремус озабоченно посмотрел на ребенка.
- Я поговорил, - обиженно надулся тот.
- С кем? – разом вопросили взрослые.
- С Нагини, - пробурчал тот чуть слышно, но его услышали.
- И? – Лиана, мягко говоря, была озадачена.
- Она помогла, - сказал Гарри.
- Как? – воскликнули Дрей и Сириус. Блейз чуть прищурился, а потом чему-то кивнул и сказал.
- Яд.
- Догадался? – Гарри не столько спрашивал, сколько утверждал.
- Ага, но я точно знаю, она тебя не кусала, - кивнул Блейз.
- Мальчики, вы о чем? – Вальпурга переводила взгляд с Гарри на Блейза, и обратно.
- Однажды Нагини рассказала нам про свой яд, это было на рождество, - начал Блейз. – Думаю, тогда же она и дала свой яд Гарри, чтобы он не кричал во сне от кошмаров.
- Ты знал? – удивился Гарри.
- Я видел, как ты во сне накладывал заглушающие чары, да такие сильные, что не каждому и под силу, - кивнул Блейз. Тебя всегда успокаивала Нагини. Как только она заползала на кровать, ты переставал метаться и обнимал ее.
- Ничего себе тайны открываются, - пробурчал Сириус. У Лианы и Ремуса глаза светились от предвкушения. Гарри только вздохнул и произнес.
- Я попрошу Наг дам вам своего яда для зелий.
- Спасибо, малыш, - рассмеялась Лиана. – Неужели все было так очевидно?
- Ага, - кивнул ребенок. – Но все-таки, как там тот мальчик?
- Его зовут Гейвин Эванс, и он на самом деле наш с тобой кровный родственник, со стороны моих настоящих родителей. Вот такая история получилась, - Лиана посмотрела на сына.
- Ужас, - прошептал мальчик, уткнувшись в грудь отца.
- Мы хотим завтра поехать в этот городок и навестить его. У него день рождения тогда же, когда и у тебя. Мы его еще не поздравили, - Вальпурга улыбнулась внуку.
- Почему вы мне раньше не сказали? – обиженно спросил Гарри.
- Мы думали, ты еще не готов к таким новостям, - Дрей прижал сына покрепче к себе.
- Наверное, - задумчиво произнес тот в ответ, а затем вскинул голову и посмотрел на мать. – Значит, мы его заберем, и у меня будет почти брат-близнец?
- Хмм, - только и смогли отреагировать взрослые. Блейз и Гарри вопросительно смотрели на них, ожидая ответа. Блейз был слишком шокирован количеством информации, вываленной на него сегодня, но понимал, какое доверие высказала ему эта таинственная семья, и знал, что никогда их не подведет.
- Понимаешь, Гарри, до получения письма из Хогвартса, мы ничего не сможем сделать, - произнес Дрей.
- Почему? – нахмурился мальчик. Блейз был с ним солидарен в этом вопросе.
- Дамблдор, - последовал лаконичный ответ.
- Фууу, - как-то разом отреагировали дети. – Значит, он следит за этими магглами. Он что, не знает, как они к нему относятся? Не верю, - это уже были следующие слова Гарри.
- Вот, и я не верю, - сказал Орион.
- Тогда, какой же он светлый маг, если так поступил с ребенком? – Гарри был удивлен.
- Не знаю, Гарри, но из того, что показал мне ты, проживший другую жизнь, совсем не показывает Альбуса Дамблдора с хорошей стороны, - произнес Дрей.
- И как быть с Гейвином? – спросил Гарри.
- Надо с ним поговорить также, как вы с нами, - серьезно сказал Блейз.
- Мерлин, и в кого такие умные и сообразительные дети пошли? – закатил глаза Орион.
- Но они к тому же правы, мой дорогой, - улыбнулась Вальпурга.
- Мда, я только надеюсь, что вся эта команда из Ле Монтея все-таки не пойдет в Хогвартс, - задумчиво произнес Сириус. – Иначе у нас не хватит никаких средств восстанавливать замок после проделок и экспериментов этим чертенят.
- Не, Мадлен, Мишель и Бьянка идет Шармботтон, а Макс и Клаус в Дурмстранг. Это точно, - решил успокоить родных Гарри.
- Малыш, а посему ты так спокойно отреагировал на все новости? – Ремус внимательно посмотрел на зеленоглазого мальчика.
- Ну, у нас вообще семья странная, так что одной тайной больше, одной меньше, - пожал плечами тот.
- Мда, вот к чему приводит покрытая тайнами жизнь, - хмыкнул Орион. – но уже поздно. Если мы хотим завтра отправиться в путь, то пора ложиться.
Все разошлись по своим комнатам. Блейз немного задержался, и когда вошел в их с Гарри комнату, то нашел соседа, сидящим на подоконнике.
- Гарри, - Блейз подошел к окну и осторожно подергал друга га рукав.
- Знаешь, это ужасно, то, как эти магглы обходятся с ним, - тихо произнес Гарри, не оборачиваясь.
- Можешь рассказать? – Блейз забрался на подоконник и пристально посмотрел на мальчика напротив. Гарри оторвался от созерцания освещенного тусклым светом сада.
- Это маленький чулан, там только топчан вместо кровати, ящики в качестве стола и стула, тусклая лампочка, но она почти не горит, ее всегда держат выключенной. Дверь заперта изнутри, на топчане старое дырявое одеяло, - голос Гарри звучал глухо и как-то совсем по-взрослому. Блейз протянул руки и взял в свои ладони ладошки Гарри, кажущиеся совершенно ледяными. Они просидели на подоконнике очень долго. Гарри рассказывал и рассказывал. Блейз с трудом мог представить, что такого знаменитого мальчика могли поместить в такие условия. Хотя он и понимал, что сейчас так живет другой мальчик, но легче-то от этого не становилось. У него у самого были не очень хорошие условия жизни. Старший брат, как мог, издевался над ним, и все по наущению своих опекунов, которые выиграли у его матери опекунство. Сейчас он был уверен в своем будущем. Забини хоть и были довольно известным и богатым родом, но ни в какое сравнение не шли с Блеками. Теперь он знал, что защищен. Почему-то он сразу поверил в историю о сне из будущего. В этом был смысл. Для своих лет и Гарри, и Блейз были намного умнее и серьезнее, чем многие дети. Обоих этому научила жизнь, но в то же время оба были детьми, способными довести взрослых до белого каления. Сны Гарри в основном касались возраста до девяти лет. Похоже, судьба была странной штукой, и решила наградить этого Гарри еще и памятью того, кто уже прожил свою жизнь. Но сны не были полной версией жизни, а лишь фрагментами. Сейчас, когда Гарри все, что видел во снах, рассказал своему другу, оба поняли, что жизнь в доме Дурслей была не просто не сахар, она была полна одиночества, безрадостна и наполнена ненавистью, которой не заслужил не один ребенок.
Лиана вошла утром в комнату мальчиков и замерла. Оба спали на одной кровати, так и не раздевшись. Девушка покачала головой, провела палочкой над мальчиками, переодевая их в пижамы, а затем накрыла легким покрывалом. Дрей, Орион и Лиана успели уехать до того, как мальчики встали с постели. Вслед за первой тройкой отбыли и Ремус с Сириусом, отправившиеся к Катарине в больницу.
- Мальчики, пора вставать, - Вальпургой с улыбкой присела на кровать, разглядывая две черные макушки на подушки. – Скоро уже обед. И мы хотели навестить Гейвина.
- Ммм, - Гарри открыл глаза, с трудом сфокусировал взгляд на бабушке. – Доброе утро.
- Вообще-то, уже день, - рассмеялась женщина.
- Мы так долго спали? – Блейз сонно осмотрелся.
- Хмм, мы почему-то в пижамах, - задумчиво нахмурил брови Гарри.
- Мама вас переодела, когда заходила утром, - ответила на это Вальпурга.
- Они уже уехали? – Гарри сел на кровати и тяжко вздохнул.
- Да, малыш, Дед и родители отправились к твоему прадеду, налаживать отношения, а Сириус и Ремус во Франции у мамы Блейза, а мы сейчас обедаем и отправляемся к Гейвину, но сначала зайдем в кондитерскую – купим сладостей для него, - улыбнулась Вальпурга. – Все, вставайте, быстренько.
На сборы ушел еще час. В два часа дня на площадь подъехало такси, в которое, как увидело несколько магглов, села красивая женщина, определить возраст которой было довольно сложно, и два черноволосых мальчика-погодка. Уже в Литтл-Уининге Вальпурга зашла в одну из самых лучших кондитерских и закупила всяких сладостей: пирожных, конфет, желе и т.д. За два часа до выезда из дома женщина отправила сову Гейвину, где сказала ему быть часа в три в парке, на дальней аллее, где была старенькая беседка.
Гейвин Эванс сидел в комнате, выделенной ему родственниками почти два года назад. Хоть его и принуждали работать, но с опаской. Периодически в доме появлялись письма, которые приводили Дурслей в ужас. Однажды пришел социальный работник, Гейвин тогда еле скрыл свою счастливую улыбку, узнав в чиновнике Ориона Блека. Как же бегали по дому Дурсли. Штраф в пятьдесят тысяч фунтов стал таким шоком для родственников, что они боялись даже разговаривать с ним. С тех пор раз в месяц в дом приходила проверка якобы из социальной службы, но это всегда был кто-то из его новых знакомых по фамилии Блек, но никогда не приходила Лиана, сказав, что Петуния может ее опознать. Гейвин был счастлив: за последние два года его жизнь круто поменялась. Дурсли прекратили свои нападки, старались держаться от него подальше, он мог в любое время покинуть дом, даже бросив работу. Последний раз в дом приходили как раз месяц назад.
От раздумий Гейвина отвлек стук в окно. Мальчик подскочил, увидев знакомую сову – вестницу от Блеков. Быстро угостив сову и прочитав письмо, Гейвин стал собираться. Сегодня, через какие-то полчаса у него будет встреча с людьми, сделавшими его жизнь лучше.
- Куда собрался, урод? – Дадли встал на его пути. Гейвин окинул толстяка взглядом, а затем сделал то, чему его учила Лиана – сконцентрировался, прищурился. Дадли вдруг сам по себе поднялся в воздух и отодвинулся на метр в сторону. Было видно, как толстяк перепугался. Гейвин с чувством удовлетворения смотрел на образовавшуюся у ног кузена лужицу, а затем просто пошел вниз.
- Тетя, дядя, я ушел, сегодня вечером, кстати, придет социальный работник, - и захлопнул за собой дверь, так и не услышав, что Петуния выронила из рук дорогой сервиз, который хотела прополоскать перед завтрашним обедом с коллегами Вернона. Эти приходы социального работника доводили старших Дурслей просто до истерики, каждый раз им выписывали штрафы, а однажды даже пригрозили тюрьмой, если они не прекратят чернить имя мальчика. Жить стало намного лучше.
Гейвин пролетел все дорогу до назначенного места на одном дыхании. Когда он влетел в беседку, которую, кстати, могли видеть только маги, то увидел на столе кубки с напитком, в центре большой торт, с горящими девятью свечками, и блюдами с различными вкусностями, были тут и бутерброды.
- Ух, ты, - задохнулся от восторга мальчик.
- С днем рождения, малыш, - с улыбкой появилась за его спиной Вальпурга.
- Спасибо, - развернулся к ней мальчик и тут же оказался в ее объятиях, И тут он заметил двух мальчиков, причем один из них был похож на него.
- Привет, - первым пришел в себя Гарри и, подойдя к Гейвину, протянул руку. Мальчик немного робко ее пожал. – Я Гарри, а это Блейз, - Гарри указал на друга, который тоже подошел и протянул свою руку для знакомства.
- Гейвин, - смущенно представился мальчик.
- У тебя тоже зеленые глаза, только в них есть еще и золотинки, а у Гарри они только нескольких оттенков зеленого цвета, - заметил Блейз. – Мне нравится. Вас действительно можно принять за братьев.
- Я рад, что, наконец, познакомился с тобой. Правда, мы о тебе узнали только вчера, - сказал Гарри, а затем что-то вытащил из стоящего на скамейке рюкзака. – С днем рождения.
Гейвин взял яркий сверток, украшенный бантом, и прижал к груди.
- С днем рождения, - Блейз протягивал ему еще один сверток. Гейвин за два года так и не привык получать подарки, а празднование дня рождения у него вообще было впервые в жизни.
- Давайте, мы посидим и угостимся всеми этими вкусностями, - предложила Вальпурга. У них была еще целая сумка подарков для мальчиков, но мальчики решили свои подарить раньше. Гарри и Блейз сели с двух сторон от Гейвина. Женщина улыбнулась, зная, что Гарри был особенным ребенком, и если уж кого привечал и впускал в свое сердце, то это было навсегда. Она, правда, была удивлена тем внимание и заботой, которые два ее внука, а Блейза она уже считала своим внуком, окружили маленького мальчика, который выглядел младше их. «Что-то такое произошло ночью между мальчиками», - подумала она. Тут раздалось два хлопка. Гейвин вздрогнул, но тут же успокоился, увидев, кто пришел.
- С днем рождением, - хором произнесли Сириус и Ремус.
- Дети, - закатила глаза Вальпурга. Мужчины только состроили гримасы, а затем уселись за стол. Гейвин никогда не был так счастлив. Ему очень понравилось сливочное пиво и тыквенный сок. Наверное, впервые в жизни он ел столько, сколько хотелось. В его честь звучали тосты, а потом началась раздача подарков. В какой-то момент из глаз потекли слезы, и тут же оказался в крепких объятиях двух мальчиков. Вальпурга и двое молодых мужчин переглянулись, удивляясь проявленной детьми заботе, несвойственной детям. Да, эти трое были намного старше умом, чем следовало бы.
- Жизнь прескверная штука, - пробурчал себе под нос Сириус, за что заработал тычок от матери.
Они еще долго просидели в беседке, прежде чем начать тяжелый разговор с Гейвином о том, что происходит. Мальчик слушал их с серьезным выражением на лице, не перебивая, его ладошки были крепко сжаты в ладонях Гарри и Блейза, это придавало мальчику силу. Он только сейчас осознал, что у него появились настоящие друзья, его одногодки.
- А разве так бывает? – спросил Гейвин, когда Сириус закончил говорить.
- Мы не знаем, как ему это удалось, но истории мы изменили, и, скорее всего, именно мы виноваты в том, что с тобой случилось, - Ремус посмотрел на мальчика, ожидая его реакции.
- Не уверен, - покачал тот головой. – Вы же не знаете, то было со мной тогда, может быть, я рос в каком-нибудь приюте, или вообще не выжил.
- Ты правильно рассуждаешь, - улыбнулась Вальпурга.
- Значит, я должен остаться в доме Дурслей, по крайней мере, до поступления в Хогвартс? – уточнил Гейвин, затем нахмурился. – Теперь понятно, почему миссис Фигг постоянно называет меня Гарри.
- Да, она тут, чтобы следить за Гарри и докладывать Дамблдору, - кивнул Сириус. Гейвин задумался, было видно, к каким выводам приходит мальчик по мере того, как менялось выражение лица. Догадаться, к какому окончательному выводу пришел мальчик, не составило труда.
- Если он знает, что тут происходит, то ему все равно? На что он надеется? А благодарность, что вытащили из этого ада? – Гейвин начал злиться, что сразу же стало причиной магических выбросов. «Слава Мерлину, что я наложила массу чар, а то тут уже были бы министерские крысы», - похвалила себя Вальпурга.
- Успокойся, он еще за это заплатит, когда мы ему все планы порушим, - тихо, но довольно зловеще произнес Гарри, а Блейз только кивнул. Сириус и Ремус переглянулись, им вдруг как-то стало жалко директора, когда на ум пришло то, что способны совершить маленькие, но очень рассерженные детки.
- Я останусь в этом доме, чтобы никто не знал о том, что происходит, - произнес Гейвин. – Думаю, я справлюсь.
- Тогда, пожалуй, у меня есть предложение, - произнесла Вальпурга. – Пока Блейз и Гарри будут в школе, я буду заниматься с Гейвином, учить его магии, чтобы он не отставал в этом плане от мальчиков.
- А когда мы будем заниматься? – спросил Гейвин, его глаза зажглись.
- Сегодня мы придем к тебе домой и поговорим с Дурслями, якобы о твоем переводе в другую школу, поскольку они настроили против тебя всех, но на самом деле ты будешь приходить ко мне. Я сниму через пару улиц домик.
- Замечательная идея, мама, - одобрил Сириус. – Мы тоже будем помогать.
- Вот и договорились, - улыбнулась Вальпурга. – Думаю, нам даже удаться забрать на рождество Гейвина к нам, скажем, что их школу отправляют в детский лагерь на отдых, а все за счет школы.
- Правда? – расцвел мальчик.
- Правда, малыш, - кивнула женщина. Гейвин так и не развернул всю ту кучу подарков, что ему подарили. Сириус уменьшил их, сказав, что как только он вытащит их из своего кармана, они приобретут нормальные размеры. Мальчики тепло распрощались, сказав, что завтра обязательно встретятся тут, и вместе с Ремусом аппарировали на Гриммуальд-Плейс, 12. Гейвин же должен был появиться на Тисовой, минут через десять после появления там соцработников.
Петуния Дурсль трясло мелкой дрожью, когда перед глазами появились два работника социально службы – та самая строгая дама и очень взрывоопасный молодой человек, оштрафовавший их в последний раз еще на десять тысяч фунтов. Пока Петуния разносила чай незваным гостям, половина напитка оказалась на полу, не столько от того, что тряслись руки, сколько от двух очень злых и мрачных взглядов. Как раз в то время, когда Вальпурга распекала Дурслей, хлопнула входная дверь, и в дверях гостиной появился довольный Гейвин. Петуния даже передернуло, когда мрачная маска на лице женщины из социальной службы изменилась на приветливую добрую улыбку.
- О, вот и ты, малыш, с днем рождения, - Вальпурга специально припрятала один из подарков, чтобы вручить его прямо под носом Дурслей. Сириус просто наслаждался ужасом, нарисовавшимся на лице этих магглов.
- Насколько я могу судить по вашим лицам, вы в очередной раз забыли о дне рождения племянника, - зловещим тоном произнес Сириус. – Я более чем уверен, что пора передавать документы в суд.
Вернон побагровел, Петуния побледнела, ловя воздух открытым ртом.
- Очень не хочется передать мальчика в приют, поэтому мы поступим следующим образом. – произнесла Вальпурга. – Проверка теперь будет проходить еженедельно. Если я еще раз узнаю, что вы эксплуатируете мальчика на работах по дому или в саду, пеняйте на себя, тюрьма покажется вам раем по сравнению с тем, что с вами сделаю я. И это уже не угроза, это констатация факта. Мальчика мы переводим в другую школу, поскольку в этой вы испортили о нем всякое мнение. Рядом со школой чтобы вашей ноги даже не было. Мальчик будет жить в этом доме. Вы будете только номинально значиться его опекунами, то есть как лица, предоставившие ему место обитания. Все средства, завещанные мальчику его родителями, а также дедом поступают с этой минуты в наше полное ведение. И не дай Бог, я выясню, что вы сняли с его счета хоть пени.
- У мальчика ничего нет, - воскликнул Вернон.
- Ошибаетесь, это мальчик обладает таким состоянием, что вам и не снилось. Он мог бы купить ваш дом, да что ваш дом, всю Тисовую улицу, и даже не заметить, что с его счета пропала какая-то сумма, - Вальпурга наслаждалась тем, как вытягиваются лица Дурслей, осознавших ситуацию. – В вашем случае – еда, комната, и хорошее отношение. Поверьте, вам будет ох, как плохо, если с головы мальчика упадет хоть волос. С этой минуты в доме устанавливаются камеры слежения. Мистер Броуди, установите, - обратилась Вальпурга к сыну. Сириус с надменным видом встал, взял за руку Гейвина и вышел вместе с ним, они поднялись в комнату мальчика. Сириус скривился, осмотрев этот захолустный уголок, достал палочку, потом убрал, поняв, что нельзя здесь колдовать.
- Подожди, хорошо? – Сириус посмотрел на Гейвина с улыбкой, тот кивнул в ответ, пытаясь понять, что задумал мужчина.
- Я вот думаю, может все-таки вас посадить в тюрьму? – зловещим голосом поинтересовался Сириус у Дурслей. – По-моему, вам было сказано привести комнату мальчика в порядок. ЧТО ВАМ БЫЛО НЕ ЯСНО В НАШИХ СЛОВАХ? – последние слова Сириус уже выкрикнул в позеленевшее лицо Петунии, чуть ли не слившейся с обивкой дивана. Надо сказать, что выглядел Сириус в этот момент страшно, прямо как ангел мщения.
- Они ничего не заменили? – вкрадчиво поинтересовалась Вальпурга. Теперь уже попытался слиться с интерьером Вернон. Эти двое людей вызывали у них безотчетный страх.
- Нет, - покачал головой Сириус, продолжая буравить Петунию мрачным взглядом.
- Что ж, значит, нам придется самим заняться обустройством комнаты Гейвина, - улыбка Вальпурги не предвещала Дурслям ничего хорошего. – Сумма, затраченная нами на уборку и покупки всего необходимого, будет выставлена вам.
Дурсли даже не посмели возразить.
- Сегодняшнюю ночь мальчик проведет в гостинице, поскольку на данный момент его комната не отвечает требованиям проживания, - вставая из кресла, бросила Вальпурга. – Гейвин, сегодня ты ночуешь в гостинице, а завтра приедешь сюда. Когда твою комнату приведут в порядок. Этим займется мистер Броуди.
Гейвин хохотал как ненормальный, когда они прибыли в гостиницу. Сириус и Вальпурга поддержали его, веселясь с мальчиком, получившим удовольствие от того, что кто-то смог так напугать Дурслей. Через тридцать минут в номере люкс пятизвездочного отеля появились Ремус и два мальчика. Гейвин делился впечатлениями от концерта, устроенного Сириусом и Вальпургой, а потом они все вместе начали открывать подарки. Гарри и Блейз объясняли ему, что они означают, как играть в магические шахматы, или взрывные карты, или плюй-камни. Была среди подарков и мини-лаборатория по производству зелий. Оказалось, что этот предмет заинтересовал Гейвина также, как и чертенят. Загнать спать мальчишек смогли только в четвертом часу утра.
- Это мой самый счастливый день, - пробормотал Гейвин, засыпая. Гарри и Блейз перебрались на кровать к своему новому другу.
- Ты наш брат, мы всегда будем тебя защищать, даже если мы далеко, - произнесли они хором, как клятву. Гейвин открыл глаза и посмотрел на мальчиков. Гарри вытащил три маленьких зеркала. – Это наш подарок – зеркала. Они позволят тебе связаться с нами, где бы мы не были. Мы сможем разговаривать в любое время.
Гейвин приподнялся и обнял новых друзей за шеи.
- Братья навсегда, - прошептал Гарри. Блез повторил за ним, нисколько не задумываясь.
- Братья навсегда, - произнес Гейвин, по его лицу блуждала самая счастливая улыбка, какая может быть. Кто бы мог подумать, что три девятилетних мальчика смогут создать ритуал из ничего и связать себя крепкими магическими узами.
Ремус вздрогнул и посмотрел на дверь, за которой должны были спать три мальчика. Что-то только что произошло, и это что-то было явно связано с семейством Блеков. Ремус встал и подошел к двери, открыл ее и замер в дверях, глядя на мальчишек, спящих в одной кровати.
- Это не дети, это какой-то природный парадокс, - произнес он.
- Что такое? – Вальпурга посмотрела на мужчину.
- Я не уверен, но, по-моему, они что-то сделали. Вокруг них какое-то сияние, - ответил Ремус. Некоторое время трое взрослых пытались разобраться в случившемся, не будя ребятишек.
- Похоже, на создание какой-то связи между всеми троими, - задумчиво произнес Сириус.
- Ладно, пусть спять, завтра спросим, что они умудрились еще сделать на нашу голову, - хмыкнул Ремус, выпроваживая Сириуса и Вальпурга из комнаты.
- Сири, постарайся завтра по максимуму довести Дурслей. Комната должна быть обставлена по-королевски, - хмыкнула Вальпурга.
- Можешь даже не беспокоиться, - усмехнулся Сириус.
- Интересно, а как там Лиана и Дрей? – задумчиво глядя в окно, произнес Ремус.
- Надеюсь, у них все в порядке, - Вальпурга посмотрел на своих сыновей. – Вы так и не сказали, что с Кет.
- Она передала мне полное опекунство над Блейзом, - тихо произнес Сириус. – Еще она составила завещание, по которому все ее состояние отходит сыну. Это немного, но оно есть и к Забини не имеет никакого отношения. Это драгоценности ее матери. Кет попросила меня усыновит Блейза.
- Она очень умная девушка, - Вальпурга посмотрела на Сириуса.
- Да, но ритуал, который она хочет провести, подразумевает замужество, - тихо сказал Ремус.
- Ты ей откажешь? – спросила Вальпурга.
- Я уже дал согласие, - Сириус посмотрел на мать. – Послезавтра состоится брачный ритуал прямо в больнице. Я бы хотел, чтобы ты присутствовала, но как быть с мальчиками?
- Придумаем, - отмахнулась Вальпурга. – Главное, что ты все правильно решил, сын.
- Я знаю, - улыбнулся Сириус. – Блейз – славный мальчик.
- И слова нашей некромантки сбылись, у тебя будет сын по крови, но не по семени, - Ремус посмотрел на Сириуса.
-Что? – Сириус изумленно уставился на друга и брата.
- Она не стала тебе этого говорить, сказала, что все должно идти само собой, - чуть извиняющимся тоном произнес оборотень, хотя таковым его уже язык не поворачивался назвать.
- Все, мальчик, пора спать, завтра тяжелый день. Я рада, что мы смогли сделать Гейвина немного счастливее, - Вальпурга встала и направилась в комнату, выбранную для себя. Сириус и Ремус еще некоторое время посидели в молчании, а затем тоже удалились спать. Они еще не знали, что завтра увидят Ориона, Лиану и Дрея, а также Маркуса Притчарда, который впервые за двадцать лет выйдет из свого затворниче6ство, чтобы встретиться с двумя своими правнуками.

Глава 11. Палочка для Гейвина.
Гейвин открыл глазами вздохнул. Ему не хватало новых друзей, вернее единственных, которые у него вообще были и которые к тому же оказались братьями. С момента отъезда Гарри и Блейза в школу прошла уже неделя. Не сказать, что это время прошло спокойно. Например, Дурсли теперь даже смотреть на него боялись. В первый же день они попытались навязать свои условия Магнусу Притчарду. Зря они так? Этот дед был настоящим ирландцем, хотя по сути таким не являлся. Гейвин улыбнулся, вспоминая, какие крики стояли в доме и как дядя Вернон целое воскресенье просидел в клетке в облике попугая, повторяя, что попугай птица глупая и ни к чему не способная. Тетя Петуния не хуже курицы кудахтала вокруг него, бросая на расположившегося в гостиной на диване с книгой старца опасливые взгляды. Гейвин сидел под боком у прадеда. Его не особенно интересовали эти люди, теперь не интересовали. Ему было о ком думать.
- Ага, проснулся, - воскликнул дед, появляясь в поле зрения Гейвина.
- С добрым утром, дедуль, - улыбнулся мальчик.
- С добрым, с добрым, мы с тобой сегодня полдня одни. Дурсли из дома исчезли, так что можем делать, что хотим, - сказал дед, хитро глядя на правнука.
- Дедушка, а что ты хочешь делать? – Гейвин сел на кровати.
- Хочу тебе кое-что показать, а именно одно полезное зелье. Готовиться быстро и ингредиенты для него есть всегда под рукой, - усмехнулся мистер Притчард.
Занятия для Гейвина начались в тот же день, что и для Гарри с Блейзом – 1-го сентября. Часть вела Вальпурга, остальные Магнус. На полках в комнате на втором этаже появилось много интересных книг, которые вызывали счастливую улыбку на лице мальчика. В расписание Гейвина были включены следующие предметы: этикет и манеры аристократов, которым его учили оба его наставника, основы магии, трансфигурация, гербалогия, УЗМС, чары и, конечно, зелья, единственный предмет, в котором не требовалось колдовать. И Вальпурга, и Магнус ставили перед собой цель научить мальчика как можно большему, чтобы в Хогвартсе он не чувствовал себя белой вороной, а Дамблдор, похоже, ставил именно такую цель. Гейвину с первой минуты понравилось заниматься по новой программе. Это было и интереснее и необычнее.
Вальпурга и Магнус все ждали, когда же появятся министерские чиновники или же сам Дамблдор. Особенно после того, как Притчард заколдовал Вернона Дурсля. Но никто не пришел. Отсюда возник вопрос, а знает ли вообще кто-то, где находится мальчик, и, возможно, колдовать не стоит именно Гейвину, а не остальным. Хотя и тут возникает вопрос.
Следующее, что сделали два взрослых мага – это прозондировали весь дом Дурслей на наличие различной магии. Естественно, никаких чар защиты крови на доме номер 4 по Тисовой улице не наблюдалось. Да и откуда им взяться, если Лили жива, а в доме живет совсем не Гарри Поттер. Никто и не сомневался, что они обнаружат на доме чары. Для магов этот дом не виден, но только для тех, в ком не течет кровь тех же родов, а поскольку почти все маги между собой имеют какое-нибудь родство, то и говорить не приходиться, что все это полнейший бред. Просто кто-то видит дом лучше, кто-то хуже. А для Притчарда и Блеков это вообще сущая ерунда. Необходимо было что-то делать. На ум приходило только одно – воспользоваться магией эльфов, чтобы убрать ненужные чары, вернее зациклить их, если кто-нибудь наблюдает. Арабеллу Фигг на ближайший год они нейтрализовали, да, если честно, то и проку-то от нее не было. Отношение Дамблдора к мальчику-который-выжил также не было оставляло сомнений. И Вальпурга, и Магнус были умными людьми, сложить все куски мозаики труда не было.
С помощью домового эльфа они накрыли Тисовую защитным куполом, почистили от магии дом номер четыре и наложили на него новые заклинание, относящиеся к родовой магии Притчардов и Блеков, при этом оставив кое-что так, чтобы сторонний наблюдатель, если он есть, не получил сигнала тревоги. Все было тихо, а это означало, что у них все получилось. Правда, следующие три дня оба мага еле передвигались и пили восстанавливающие зелья. Провернуть такую операцию в один день стоило им много магических сил. Зато теперь можно было спокойно колдовать, не думая, что их засекут.
Гейвин прибежал на кухню как раз тогда, когда дед вошел через заднюю дверь, неся с собой охапку разных трав.
- Сначала завтракать, затем зелье, - распорядился Магнус. Тут же появился домовик, и через пять минут волшебники за обе щеки уплетали вкусный завтрак.
- Деда, а что это за зелье? – спросил Гейвин.
- Подправим кое-что во внешнем виде Дадли Дурсля, - усмехнулся Магнус. – Нельзя же быть в десять лет таким боровом.
- Хмм, - удивленно поднял брови Гейвин.
- Это зелье никому, кроме семьи Притчардов, не известно. Дело в том, что никто и никогда не пытался совместить в одном котле то, что совместил когда-то мой пра-пра-прадед. Это секрет нашего рода, и я передам его только тебе, Гарри и Блейзу, как моим внукам, - рассказал Магнус.
- Оно просто изменит ему внешность? – спросил Гейвин.
- Ну, это будет проходить не так легко, - хохотнул Магнус. – Нашей юной свинке придется постараться не выглядеть уж слишком плохо перед своими друзьями. Что ж, приступим.
Он принес на кухню котел и установил его на плиту, затем налил туда два стакана воды, стакан молока и полстакана простокваши.
- Запоминаешь, Гейвин? – дед посмотрел на правнука. Тот кивнул.
- Пока это все закипает, мы с тобой порежем все остальное. Подорожник разрезаешь на четыре части, вот так и вот так, - объяснял Магнус. Гейвин с усердием принялся за дело. – Теперь берем вот эту травку.
- А как она называется? – спросил мальчик.
- Это осока, но только не болотная, а ту, которую магглы почему-то используют для газонов. - Они уже час готовили неизвестное никому зелье. Магнус подробно рассказывал обо всех этапах, как нужно резать ингредиенты, в какую сторону мешать. Наконец, остался последний компонент – вишневый ликер.
- А его зачем? – удивился Гейвин.
- Во-первых, для вкуса, а во-вторых, в ликере есть несколько веществ, которые и делают это зелье таким интересным, - пояснил Магнус. Гейвин с опаской посмотрел на булькающее варево болотного цвета и тухлого запаха. Но как только в него влили три чайные ложки ликера, по кухне стал разноситься аромат цветущей вишни. Тухлая вонь почти моментально выветрилась. Гейвин широко раскрытыми глазами смотрел, как в котле жижа становится перламутровой жидкостью, чуть тягучей, как только что взятый из сот мед. Зелье переливалось, аромат был просто потрясающим.
- Ух, ты, - выразил свой восторг мальчик. – А мне нравится зельеварение.
- А то, - усмехнулся дед. – Давай-ка мы его нальем в этот кувшин.
- Так, он же его все выпьют, - удивился Гейвин.
- Ну, может это им поможет? – пожал плечами Магнус.
- Дедуля, ты ведь мне не все рассказал, так? – Гейвин пристально посмотрел на деда.
- Увидишь, - тот в ответ лукаво подмигнул.
- И чему это вы, уважаемый лорд, учите своего правнука? – раздался насмешливый голос Вальпурги. Она уже довольно долгое время сидела на диване в углу кухни и наблюдала за слаженной работой мальчика и мужчины.
- А ты как вошла-то? – удивился Магнус.
- Так, у вас входная дверь не заперта, да и не слышите вы ничего, - усмехнулась Вальпурга. – А я хотела предложить прогуляться в Косой переулок, вернее, на Темную аллею, подобрать Гейвину палочку на этот год. Надо же тренироваться в заклинаниях.
- А это идея, беги, собирайся, - улыбнулся правнуку Магнус. Гейвина тут же смыло из кухни. Сам же мужчина налил зелье в графин и поставил его в центр обеденного стола.
- Так, что же делает это зелье? – поинтересовалась Вальпурга.
- Ну, оно действительно меняет внешность, только вот первые сутки издевается над объектом похлеще любого палача, - Магнус вроде бы и ответил на вопрос, но ничего не разъяснил.
- Я готов, - влетел на кухню Гейвин.
- Прекрасно, тогда в путь, - улыбнулась Вальпурга, поднимаясь с дивана. Они вышли в сад Дурслей, зашли за гараж и аппарировали. Через минуту все трое появились в переулке, недалеко от "Дырявого котла". Они накинули на себя мантии и спокойно вошли в бар. На их компанию сразу же обратили внимание. Люди всегда были любопытны, этого у них не отнять. Магнус и Вальпурга крепко держали мальчика за руки. Легкий и в то же время холодный кивок в сторону Тома, и они уже у нужной стены. Вальпурга дотронулась до нужного кирпича в кладке. Гейвин в восторге смотрел на появившийся проход и улочку, открывающуюся за ним.
- Вот, мы и в Косом переулке, милый, - улыбнулась Вальпурга. – Хочешь мороженое?
- А тут есть? – в восторге спросил Гейвин.
- Здесь самое вкусное мороженое, которое вообще может быть, - сказал Магнус. – Я как-то приезжал за ингредиенты сюда, пару лет назад, так не смог отказать себе в этом маленьком удовольствии.
- А можно? – спросил Гейвин.
- Конечно, можно, - улыбнулась Вальпурга и потрепала мальчика по голове. – тем более мы с твоим дедой тоже с удовольствием полакомимся.
Через десять минут они сидели за столиком в кафе мистера Фортескью. Официант положил перед ними меню. Гейвин углубился в чтение, все больше поражаясь количеству разнообразных видов.
- Ну, что хочешь? Только не говори, что все и сразу, - рассмеялась Вальпурга.
- Бабушка, а можно земляничное, ежевичное и малиновое? – Гейвин умоляюще посмотрел на женщину, та только улыбнулась и взмахом руки подозвала официанта.
- Значит, так, моему внуку три шарика – земляника, ежевика и малина, все посыпать ореховой крошкой, без сиропов. Мне лимонное и яблочное с шоколадной крошкой, - Вальпурга посмотрела на Магнуса.
- А мне мандарин, персик и сливу без добавок, - старый маг улыбнулся. Прошло не так много времени, как им принесли заказ, дополнив его двумя чашками дымящегося кофе и чашкой ароматного чая для Гейвина.
- Но мы не заказывали, - удивился мальчик.
- Мистер Фортескью рад видеть в своем кафе леди Блек, которая всегда любила полакомиться мороженым, но ее так давно здесь не было, - рядом со столом вырос владелец кафе.
- Паоло, рада тебя видеть, - улыбнулась Вальпурга, подавая руку мужчине. Тот грациозно ее поцеловал. – Разреши тебе представить моего внука Гейвина и нашего дальнего родственника, деда моей племянницы – лорда Магнуса Притчарда.
- О, эта такая честь, я много о вас слышал, - Паоло присоединился к ним за столом, взяв себе чашечку кофе. – Я так рад видеть вас у меня, да еще и светящейся от счастья.
- О, благодарю, Паоло, у нас в семье все очень хорошо, - сказала Вальпурга.
- Вы упомянули племянницу. Неужели?.. – Фортескью вопросительно взглянул на женщину.
- Да, это было такое чудо, и у меня теперь трое внуков, представляешь? – было видно, что Вальпургу распирает от гордости.
- Я рад за Вас, - искренне произнес Паоло, затем посмотрел на Гейвина, облизывающего ложку. – Я посмотрю, в семействе Блеков появился еще один знаток мороженого и мой постоянный клиент.
- Очень вкусно, сэр, - улыбнулся Гейвин. – Я такого мороженого никогда не ел.
Фортескью щелкнул пальцами, что-то тихо сказал официанту, а затем возобновил разговор. У него оказалось много вопросов к Магнуса, связанных с растениями и ягодами, произрастающими только в Ирландии. Посетители кафе с удивлением рассматривали их столик. Все знали, что хозяин кафе иногда подходит к клиентам, но далеко не ко всем. Только единицы из сидящих сейчас за столиками смогли опознать Вальпургу Блек. Одним из них был Люциус Малфой, приведший в кафе своего сына, теперь с интересом рассматривающий внезапно объявившуюся Блек с двумя неизвестными.
- Малыш, это мой тебе подарок. В это ведерке лежит по шарику каждого вида мороженого, которое продается в моем кафе, - вручая мальчику ведерко, произнес Фортескью. Гейвин опешил и не сразу сообразил, что надо поблагодарить.
- Спасибо, сэр.
- Приходи еще, - улыбнулся Паоло.
- Обязательно, - отозвалась Вальпурга. – Но нам пора за покупками.
- Удачи, - отошел от них Фортескью. Гейвин так прижимал к себе ведерко, словно боялся, что его у него отберут. Они сразу же направились на Темную аллею, провожаемые любопытствующими взглядами. Люциус с Драко направились вслед за ними. То, как многие воспринимали Темную аллею, было не совсем правильно. Просто непосвященные видели только ту улочку, которая располагалась прямо у входа. Мало, кто из незнающих стремился пройти по этой грязной и полной опасностей части Темной аллеи.
- Фууу, - скривился Гейвин, оглядывая серые грязные стены.
- Да, здесь мало привлекательно, но хорошо отбивает у непосвященных желание влезать куда не следует, - сказал Магнус, решительно ведя правнука в конец улочки. Неожиданно грязь и серость остались позади. Перед мальчиком предстала круглая площадь, от которой в разные стороны убегали не слишком широкие улочки. Все было освящено мягким светом уличных фонарей. В центре стоял большой фонтан, все фигуры изображали темных существ.
- На Темной аллее всегда темно, но если бы не освещение, тут вообще ничего нельзя было увидеть, - пояснила Вальпурга.
- Мне здесь нравится, - сказал Гейвин, восторженным взглядом оглядывая площадь.
- Настоящий Блек, - усмехнулась Вальпурга.
- Так же как и Притчард, - кивнул Магнус, довольный тем, что правнук здесь чувствует себя как в своем доме.
- Вперед, за покупками, - заявила Вальпурга.
Первым делом он отправились за палочкой. Лавка волшебных палочек находилась на одной из улочек, а не прямо на площади. Это было сделано для безопасности. Мало ли что может взбрести в голову аврорам или другим министерским чиновникам. Колокольчик на двери оповестил владельца, мистера Торбура, что к нему пришли посетители. Люциус не стал больше скрываться и вошел вслед за ними, тем более, что его тоже посещали мысли купить Драко палочку и начать обучать магии.
- Добро пожаловать, - Торбур оглядел две компании. – Лорд Малфой, - склонил он голову, узнав Люциуса, а вот двух других взрослых, к сожалению, не опознал.
- Неужели, я так сильно изменилась? – делано обиделась Вальпурга.
- Мордред и Моргана, Вальпурга Блек, - всплеснул руками Торбур. – Я слышал, вы всем семейством уехали из Англии.
- Было дело, но постепенно возвращаемся, - улыбнулась женщина. – Вот привела тебе одно из своих внуков за палочкой.
- Внуков? Это чей же сын? Сириуса? Я слышал, Регулус то ли пропал, то ли погиб, - тут же понизил голос Торбур.
- Не угадал, это один из двух сыновей моей племянницы, дочки брата Ориона, - сказала Вальпурга.
- Ох, какая новость, - удовлетворенно произнес Торбур, затем замер. – Погоди-ка, погоди-ка, а Дрей Блек тебе не родственник?
- Он муж Лианы, моей племянницы, - озадачилась Вальпурга, не понимая, откуда вдруг всплыло имя Дрея на Темной аллее.
- Да тут уже все уши всем прожужжали. Забини тут бучу подняли, в бутылку полезли, хотят совсем осквернить имя Катарины и ее сына, так этот Дрей Блек выставил встречный иск, да такой, что в Визенгамоте за голову схватились. Говорят у этого молодого адвоката хватка, как у бультерьера, - рассказал Торбур. Вальпурга и Магнус переглянулись.
- Значит, они не поняли с первого раза, - усмехнулась Вальпурга. – Что ж, пусть пеняют на себя. Никто не смеет безнаказанно переходить дорогу Блекам.
- Ужасные люди, - Торбур имел в виду оставшихся английских Забини, затем повернулся к двум мальчикам. – Что ж, давайте подберем вам палочки. Если повезет, то сразу найдем те, что будут служить вам всю жизнь, но такое бывает редко.
- Леди Блек, - Люциус склонил голову.
- Люциус, - улыбнулась Вальпурга, но улыбка была только на губах.
- Неужели, вы вернулись в Англию? – с легкой насмешкой в голосе задал вопрос Малфой-старший.
- Пока еще не совсем. Моему внуку требуется определенный климат, так что мы пока тут, а остальные во Франции. К сожалению, Гейвин оказался не таким крепким, как два других моих внука, - произнесла Вальпурга.
- У вас их три? – удивился Люциус.
- Да, три, - улыбнулась женщина, показав, как она счастлива такой ситуации. – О, простите, я не представила. – Лорд Люциус Малфой с наследником, Лорд Магнус Притчард.
Люциусу не удалось скрыть своего удивления, но постепенно он кое-что припомнил, нахмурился и посмотрел на Вальпургу.
- Леди Блек, если не ошибаюсь, это не на Вас было совершено нападение года два назад? – спросил он.
- Хмм, откуда вы знаете? – насторожилась Вальпурга. Мальчики в это время изучали друг друга и прислушивались к разговору взрослых. Торбур, как ушел в недра своей лавки, так пока не появился пока.
- Идиоты, - вырвалось у Люциуса.
- Будьте добры, объясните, - голос Вальпурги стал отдавать холодом.
- Прости, леди Блек, я не думал, что они все-таки пойдут на это. Дело в том, что впервые разговор о вашей семье случился года три назад. Говорили и до этого, но серьезно только тогда. Кое-кто усомнился в вас, - Люциус дотронулся до левого предплечья, ожидая, поняла ли женщина его намек. Вальпурга проследила за его движением и кивнула, затем посмотрела в глаза блондина, давая понять, что действительно правильно поняла его намек. Притчард тоже оказался не лыком шит и сообразил, кто стоит перед ним. – Они решили проследить за Вами. Не было никакой уверенности, что во Франции живете именно вы. Я не знал, что они все-таки кого-то наняли. Потом только услышал о нападении и пострадавшем ребенке, - Люциус посмотрел на Гейвина.
- Пострадал не Гейвин, а Гарри, его брат, - спокойно произнесла Вальпурга. – Люциус, мне нужны имена этих людей.
Люциус посмотрел на решительно настроенную женщину, перевел взгляд на мужчину, даже в свои годы выглядящего получше многих, кто моложе. У того выражение лица тоже не предвещало ничего хорошего. Малфой-старший решил сдать своих недалеких знакомых и бывших, как он надеялся. Соратников. Что-то было в этих Блеках, что заслуживало долгого анализа и обдумывания.
- Флинт, Мальсибьер, МакНейр и Паркинсон. По крайней мере, это те, кто больше всех давил на эту тему, - сказал Люциус.
- Лорд Малфой, мы благодарны вам за информацию, - произнес Магнус. – Можете не беспокоиться, ваше имя не прозвучит.
- Благодарю, - кивнул блондин, в тайне радуясь, что не слишком любимые соратники, наконец-то, получат по заслугам. Вальпурга в это время задумалась. Она помнила рассказ Джеймса, где было рассказано о Люциусе. Похоже, история действительно кардинально изменилась. Не надо было быть легелиментом, чтобы понять, Люциус не будет в восторге от возрождения Волдеморта, в отличие от первого варианта развития. "Мда, Гарри, ты здорово изменил ход событий, наслав сон на своего отца", - подумала она.
- Ага, а вот и я, - откуда-то из тьмы вынырнул Торбур. – Приступим.
Мда, это было мягко сказано. Через два часа Люциус, Магнус и Вальпурга пили уже третью чашку чая, заедая ее вкуснейшими шоколадными конфетами. Люциус рассказывал двум магам все интересные события, произошедшие в Англии с момента отъезда Блеков. Драко и Гейвин, сумевшие найти общий язык, наслаждались мороженым из ведерка Гейвина. Палочки пока найдены не были. Ни одна вообще не реагировала на них.
- Так-с, следующая партия, - вынырнул из недр Торбур. Мальчики воткнули ложки в мороженое и подошли к прилавку. – Осина и коготь дракона, девять дюймов, - первым палочку взял Гейвин, затем передал ее Драко. Вторая, третья, десятая, двадцатая. Результат нулевой. – Хмм, может быть... Вполне... А почему нет..., - бубнил себе под нос мастер, снова исчезая где-то в глубине магазина.
- А ты квиддич любишь? – спросил Драко.
- Я о нем читал, но никогда не играл, я даже на метле не летал, - поведал Гейвин.
- Папа, а можно Гейвин приедет к нам в поместье? Ну, можно? Ну, пожалуйста? – Драко с такой мольбой уставился на отца, что тот вопросительно посмотрел на Вальпургу.
- А почему бы и нет, - задумчиво произнесла Вальпурга. – Надо же с чего-то возобновлять наше возвращение в общество.
- Тогда, мы будем только рады вас видеть всей семьей у нас, - произнес Люциус.
- К сожалению, пока сможем только мы трое, - сказала Вальпурга. – Два моих внука учатся в Ле Монтее, если, конечно, вместе с друзьями не разнесли эту школу в начале года. У Сириуса очень серьезно больна жена, ей противопоказано перемещение. А вот если Торбур прав, то, думаю, с Дреем вы познакомитесь.
- Буду очень рад. Нарциссе будет приятно ваше общество. Вы так внезапно исчезли тогда, - произнес Люциус, затем посмотрел на детей. – А вам не слишком много?
- Знаешь, пап, какое оно вкусное? – у Драко весь нос был перепачкан в мороженом, глаза горели.
- Надо будет напоить их на ночь перцовым зельем, - задумчиво произнес Магнус.
- Я давно уже не видел сына таким... ребенком, что ли, - произнес Люциус.
- Тогда зачем ты из него делаешь бездушную куклу? – Вальпурга посмотрела на блондина. – У тебя прекрасный сын, не превращай его в монстра.
- Нарцисса уже заключила помолвку с Паркинсонами, - вздохнул Люциус. – Видели бы вы их дочь. У меня собаки красивее, - тут Люциус замер, затем щелкнул пальцами и позвал домовика. Несколько слов, которые ни Вальпурга, ни Магнус не расслышали, и домовик, энергично кивая головой, испарился.
Торбур, тяжело вздыхая, вернулся к прилавку. У него в руках была большая коробка, но вся покрытая сверху пылью. Он, не переставая, чихал.
- Это должно быть тут, - произнес он. Мальчики уже заняли свои места у прилавка. Если, честно, то они устали от этих поисков. – Здесь очень древние палочки, многим уже не одна сотня лет, и некоторые имели только одного хозяина.
- А это так важно? – спросил Гейвин.
- Очень, - сказал Торбур. Первые пять снова оказались не теми, но вот он достал из черного футляра нежно-золотистую резную палочку. Она казалось хрупкой, словно, если взять ее в руки, то она просто рассыпится. На Гейвина это чудо не отреагировало, но когда ее коснулся Драко, то вокруг него образовался черный вихрь. – Ооооо, - протянул в полном восторге Торбур. – В этой палочке перо черной вейлы, самой необычной из всех, а дерево – золотая ива, которая, говорят, исчезла давным давно. Этой палочке уже четыреста семьдесят лет и у нее было всего два хозяина – самый первый, а затем его дочь. Мы будем ждать от вас интересных дел, мистер Драко Малфой, - затем повернулся к Люциусу. – Советую скрыть истинный вид палочки, - Люциус кивнул. Взрослые прекратили все разговоры и внимательно следили за выбором палочки.
- А мне тоже найдется палочка? – спросил Гейвин, в голосе было столько надежды.
- Обязательно, молодой человек. Берите, - подал следующую палочку Торбур. И снова было перелопачено куча палочек и ничего. На две коробки осталось всего три футляра. Торбур взял в руки белый. Внутри оказалась белая палочка, обвитая золотым рисунком розовой лозы.
- Красивая, - прошептал Гейвин, как зачарованный потянувшись к ней. Торбур в удивлении посмотрел на мальчика, затем на палочку, снова перевел взгляд на мальчика. А Гейвин уже коснулся палочки. В лавке ощутимо запахло розами. Когда мальчик взял палочку в руки, с потолка посыпались лепестки роз.
- Удивительно, никогда не думал, что эта палочка найдет своего хозяина, - пробормотал Торбур.
- Что это за палочка? – с интересом спросил Магнус.
- Белый клен, вымоченный в эликсире белых роз, обвит золотой нитью, вытканной в виде розовой лозы, внутри, - Торбур посмотрел на взрослых магов – Кровь василиска.
- Мда, - только и произнес Магнус. Люциус, и так удивленный выбором сына, тут вообще впал в ступор. Даже, если у кого-то и были сомнения, что Блеки не темные, после такого они отпадали сами собой.
- Спасибо, сэр, она мне очень нравится, - улыбнулся Гейвин.
- Я род, юный Блек, что смог найти вашу палочку, - затем он посмотрел на Вальпургу. – Вы сказали, что у вас еще есть внуки?
- Да, двое, - кивнула женщина.
- Отложу-ка я эти палочки до их прихода, - пробормотал Торбур, убирая два последних футляра в ящик стола.
Гейвин бережно прижимал к себе ополовиненное ведерко с мороженным и новую, такую необычную палочку. Теперь он был настоящим волшебником. Гейвин думал, что если так долго выбирали палочку, и ему досталась древняя, то он не совсем уж заурядный маг. Драко, с уже измененной палочкой, то есть сам он и его отец, а также Магнус и двое Блеков видели истинную палочку, а остальные видели обычную универсальную, какие иногда покупает для дошколят. Магнус прибег к такому же варианту, и для всех остальных палочка Гейвина выглядела так же, как и палочка Драко.
- Что ж, Люциус, была рада тебя увидеть, а также за предоставленные новости. Жди нас в гости, - попрощалась Вальпурга.
- Надеюсь увидеть вас в ближайшее время, - склонил голову Люциус.
- Попроси свою бабушку и деда, чтобы вы могли приехать побыстрее, - громким шепотом попросил Драко. – У меня совсем нет нормальных друзей. А ты классный.
Люциус чуть не поперхнулся. Вальпурга наклонила голову, чтобы скрыть смех. Магнус только бросил на блондина красноречивый взгляд, как бы напоминая ему часть состоявшегося сегодня разговора.
- Пока, Гейвин, - помахал рукой Драко.
- Пока, Драко, - ответил Гейвин, потом тихо добавил. – Мне теперь есть что рассказать Блейзу и Гарри. Они ведь не обидятся? – мальчик посмотрел на бабушку.
- Конечно, нет, дружок, - потрепала та его по волосам. – Пора домой.
Они поехали на такси. Желания аппарировать не было. Гейвин уснул в машине, поэтому не видел, какое зрелище предстало перед Магнусом Притчардом, когда он вошел в дом. Мужчина чуть не выронил ребенка из рук.
"Мда, а вот такого эффекта, я точно ожидать не мог", - растеряно пронеслось в голове у мага. Похоже, Дурсли выпили все зелье, найдя и спрятанную оставшуюся часть. Мужчина от греха подальше пробрался в их с Гейвином комнату и закрылся, надеясь, что к утру все более менее придет в норму.